Когда накануне старта кировского судебного процесса Алексей Навальный заявил в интервью трем братьям Дзядко на «Дожде», что все же имеет президентские амбиции, многие сторонники оппозиции выдохнули: «Ну наконец-то».
Понятно, что наиболее поднаторевшие в политике люди радовались в данном случае вовсе не тому, что Навальный выдвинется на грядущих выборах и даст решающий бой, а тому, что Алексей сказал, наконец, то, что от него давно ждали. Продемонстрировал политическую волю, а в условиях грядущего суда еще и смелость. При этом разбирающиеся в тонкостях люди знают: Навальный на выборах президента (и на каких-либо еще) баллотироваться не сможет. Но вот, как стало ясно из общения в социальных сетях, людей, понимающих это, не так уж и много. Многие верят как раз в решающий бой.
Давайте напомним об одной мало вспоминаемой сегодня правовой норме, которая по части репрессивности и злого политического умысла перевешивает все те тонны дурных законов, которые принимает сейчас Госдума.
Речь идет о (секунду терпения!) Федеральном законе от 2 мая 2012 года №40-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».
И вот одно из изменений: в Федеральном законе «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» в пункте 3.2, рассказывающем о том, кто не имеет право быть избранным в РФ, появляется подпункт «а», согласно которому пассивного избирательного права (права быть избранными) лишаются граждане, «осужденные когда-либо к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений, за исключением случаев, когда в соответствии с новым уголовным законом эти деяния не признаются тяжкими или особо тяжкими преступлениями».
Раньше, идя на выборы, достаточно было указать имеющиеся судимости, статьи, по которым человек был осужден. Эта информация попадала в «объективку» — в информационную справку о кандидате, висящую на участках в день голосования. Теперь же речь, по сути, идет о пожизненном поражении в правах всех осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления граждан. Для справки: тяжкими считаются преступления, за которые предусмотрено наказание в виде пяти и более лет лишения свободы.
Например, статья 213, «Хулиганство», в части 2-й, когда преступление совершено в группе лиц, — тяжкая статья. И это «любимая» статья политических активистов времен НБП — их наказывали за несанкционированные акции протеста именно по 213-й. Сейчас все эти люди лишены права быть избранными.
То же самое касается статьи 212 («Массовые беспорядки»). Это также тяжкая статья, и все фигуранты «болотного дела» после осуждения тоже будут навсегда лишены права куда-либо выдвигаться.
Ровно так же дела обстоят со статьей 318 УК («Применение насилия в отношении представителя власти») — это «любимая» статья современных уличных активистов. Любой конфликт с полицией в ходе проведения какой-либо акции легко может закончиться уголовным делом по этой статье, было бы только у полиции желание. Правда тяжкой является лишь часть 2-я этой статьи — «Применение насилия, опасного для жизни или здоровья». Ну так у нас любое «посягательство» на полицейского и чиновника несет огромную опасность для его жизни и здоровья.
И наконец десерт. Тяжкой является статья 160 («Присвоение или растрата») в 4-й части, вменяемой Алексею Навальному, и статья 159 («Мошенничество»), по которой были осуждены Михаил Ходорковский, Платон Лебедев и сотни других бизнесменов.
Все люди, обвинявшиеся по вышеперечисленным статьям, от Удальцова до Ходорковского, от бывших нацболов до коммерсантов, у которых «отрейдерили» бизнес, поражаются в правах пожизненно.
Возникает вопрос, зачем тогда существует такая процедура, как снятие судимости. Но это не самое главное замечание.
Данная поправка — это всем фильтрам фильтр и всем заглушкам заглушка. Раньше нужно было каждый раз во время выборов маяться, забраковывая подписи. Теперь достаточно однажды сфабриковать против несистемного человека уголовное дело, «проштамповать» его в суде — и проблема с человеком решена навсегда.
Милая поправочка была принята парламентом год назад, в апреле 2012 года, вступила в силу летом 2012 года. Интересно, что тогдашний президент-реформатор Дмитрий Медведев подписал ее за считаные дни до окончания своих полномочий, в праздники, 2 мая, из-за чего многие не заметили и не оценили правовые последствия этого новшества. То есть уже были Болотная — Сахарова, уже было знаменитое «Да или нет?!» и все действия власти уже можно было оценивать как реакцию на эти тревожные вызовы, на эту растущую нелояльность общества. Велик соблазн назвать эту поправку «поправкой имени Алексея Навального», но ясно, что это реакция не на одного лишь Навального, но и на Ходорковского, Удальцова и многих других. Можно с огромной долей вероятности прогнозировать, что в ближайшие годы судимости по тяжким статьям будут появляться у всех, кого Кремль сочтет достаточно опасными: у Ильи Яшина, обоих Гудковых, да хоть у кого.
Материал по теме: если бы Навальный в декабре 2011 года решил выдвигаться в президенты, мужчины из СКР уже не смогли бы так просто его «потроллить». Ведь одно дело — инициировать процесс против популярного блогера. И совсем другое — против сильного политика. (ДАЛЕЕ)
Ведь как многие оппозиционеры и гражданские активисты представляют себе первые шаги к бархатной революции? Поиграем в жанр альтернативной истории, представим, что в декабре 2011-го тот же Навальный не сидел под арестом несколько важнейших дней, а отнес документы в ЦИК, прошел первичную регистрацию как кандидат в президенты. Дальше он на волне Болотной — Сахарова, опираясь на поддержку многотысячной пассионарной улицы, начинает сбор подписей, без труда их собирает, привозит грузовики с этими подписями в ЦИК.
Дальше ЦИК заявляет, что подписи у него в основной поддельные, и тут уже начинается вполне майданный «движ»: тысячи людей приходят колоннами к Чурову и говорят: «Это моя подпись!» Чуров что-то бубнит в бороду, чиновники из АП начинают метаться, сомневаться: «А может, и черт с ним, давайте зарегистрируем, зарубим его потом, по итогам». Другие чиновники из АП кричат им: «Да вы что, такое «белоленточное» рыло пускать в калашный ряд, на выборы?!» Начинается раздрай, оппозиция на улице продолжает давить, появляется осмысленное требование: «Регистрация нашего кандидата!»
Как там будет дальше — уже не спрогнозируешь, но, по крайней мере, «движ» запущен.
Так это многим представляется. Были надежды, что в следующую президентскую кампанию примерно так и будет.
Не будет.
Теперь Навальный (Ходорковский, Удальцов, любой другой независимый, несистемный) будет знать, что его документы не примут в ЦИК просто потому, что у него «неподходящие анкетные данные». И все. Почвы для конфликта, для уличного и любого организационного «движа» нет. Важнейшее требование гражданского протеста к властям: «Соблюдайте ваши законы!» То есть это революция сторонников закона, сторонников порядка против диктатуры правового нигилизма, если так можно выразиться, диктатуры правового хаоса. Протест четких норм против лазеек и спекуляций. В свете вышеизложенных поправочек такое требование, про соблюдение законов, не выдвинешь, потому что законы стали в стиле Третьего рейха.
И трудно понять, как решить проблему общеоппозиционного, общенационального кандидата на пост президента или даже как выдвигать ярких оппозиционеров в Госдуму, если у каждого будет судебный приговор в биографии.
Есть теперь такая норма в митинговом законодательстве: заявку на массовую акцию не может подать человек, имевший административное взыскание за участие в несанкционированных акциях. Так как почти все оппозиционеры такое взыскание имеют, теперь на роль заявителя приходится все время подбирать человека с «чистой» биографией. Но кандидата в президенты не будешь же подбирать по такому принципу: «Так. На этого дело завели, сейчас осудят, ищем нового лидера». Как метко заметил один очень неглупый человек, выжженная русская политическая почва и одного Навального-то непонятно как взрастила, где уж искать теперь и раскручивать второго.
Можно, конечно, горько шутить насчет того, что все можно довести до абсурда. Например, уравновесить пассивное избирательное право (право быть избранным) и активное (право выбирать). Запретить ранее судимым не только выдвигаться, но и голосовать.
Но все же лучше отнестись к неприятным политическим реалиям серьезно. Чем скорее протестное движение начнет ломать над данной проблемой голову, тем лучше.
Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов
Комментарии