В начале своего выступления заметно волновавшийся Ходорковский заявил, что главная цель встречи — это возможность выразить всем благодарность. «Я благодарен всем, кто пришел. Я понимаю, что у всех разные цели, но я это воспринимаю как интерес ко мне и моей стране. Я благодарен за поддержку, которую мне оказывали мои бизнес-партнеры и моя семья», — начал он свою речь. Ходорковский поблагодарил также бундесканцлера Ангелу Меркель, которая сыграла свою роль в его освобождении. Бывший политзаключенный выразил уверенность в том, что именно колоссальная общественная поддержка и неусыпное внимание СМИ к «делу ЮКОСа» сделали его освобождение возможным.
Ходорковский отметил, что пока не может вдаваться во многие подробности, и извинился за это: «У меня в тюрьме остаются мои товарищи по несчастью. Мой друг Платон Лебедев, Алексей Пичугин. Многие по-прежнему находятся в ситуации, когда неназванные представители силовых структур заявили, что не снимаются все вопросы по отношению к тем, кто еще не на свободе. Думал, что «третье дело ЮКОСа» ушло в прошлое после заявления Путина (о помиловании. — Ред.), но, видимо, это не так. Не все силовики в России так считают».
Отдельно Ходорковский акцентировал внимание на том, что после его освобождения в России все равно остались другие политзаключенные, в том числе и не связанные с «делом ЮКОСа». «Не надо воспринимать меня как символ того, что их (политзаключенных. — Ред.) не осталось. Я символ того, что усилия гражданского общества могут привести к освобождению тех, чье освобождение не предполагалось никем».
Бывший глава ЮКОСа сказал, что не будет заниматься бизнесом (потому что в свое время уже достиг всего в этой сфере) и политикой (в плане борьбы за власть), но будет заниматься общественной деятельностью и бороться за освобождение сидящих в российских тюрьмах политзаключенных.
Также Ходорковский сказал, что не собирается финансировать российскую оппозицию. «Было бы огорчительно, если люди, я имею в виду представителей оппозиции, ошибочно воспринимали бы меня в качестве спонсора, каковым являлся ЮКОС», — сказал он на встрече с журналистами и подчеркнул, что любые виды финансирования им оппозиции только навредят ей самой.
Одной из первых Ходорковскому посчастливилось задать вопрос российской гражданской активистке Анастасии Рыбаченко, которая сама недавно чуть не попала в тюрьму по «болотному делу» и до объявления амнистии несколько месяцев жила в эмиграции. Девушка поинтересовалась тем, каким образом, на взгляд бывшего политзаключенного номер один, «сидящие в тюрьме по политическим делам люди могут бороться за свое освобождение?»
Ходорковский ответил: «Тем, кто сейчас сидит в тюрьме по несправедливым обвинениям, в том числе и по «болотному делу», нужно сохранить себя, свое здоровье, разум. А бороться за их свободу должны мы, те, кто на свободе».
В очередной раз Ходорковский ответил на вопросы прессы о деталях своего освобождения, больше напоминавшего шпионскую эпопею, и о том, собирается ли он возвращаться в Россию.
«Я не имел выбора на этапе своего освобождения. Когда в 2 часа ночи меня разбудил начальник нашего лагеря, мне сказали, что я еду домой. Потом в процессе путешествия я узнал, что оно закончится в Берлине. Конвой покинул меня, только когда за мной захлопнулся люк самолета немецкой авиакомпании. В то же время пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сказал, что ничто не мешает мне вернуться в Россию в любой момент. К сожалению, у меня сейчас нет гарантий, что я смогу оттуда улететь туда, куда мне нужно. С формальной точки зрения, российский Верховный суд должен подтвердить решение ЕПСЧ, что иск по первому «делу ЮКОСа» с меня и с моего друга Платона Лебедева снят. Пока этого не произошло. Поэтому вернуться я пока не могу», — рассказал Михаил Борисович и отдельно подчеркнул, что для него является приоритетом возможность вылетать при первой необходимости из России в Германию, так как его мать проходит сложный курс лечения в одной из немецких клиник.
Спросили западные журналисты Ходорковского и о том, стоит ли посещать Олимпиаду в Сочи. На этот вопрос он с улыбкой ответил, что Олимпиада — это праздник спорта для миллионов людей, и, наверное, не надо его портить. «Другое дело, что не надо превращать его в личный праздник Путина. Но портить праздник миллионам людей я бы не стал», — заявил экс-бизнесмен.
Не могли журналисты не коснуться и темы отношения Ходорковского ко второму герою удивительной истории его освобождения — президенту РФ. В частности, был задан вопрос о том, что Ходорковский мог бы посоветовать в плане общения с Путиным западным дипломатам.
«Для меня было бы самонадеянным говорить опытным западным политикам, как вести себя со столь непростым человеком, которым является президент моей страны. Я надеюсь, политики западных стран, общаясь с Путиным, будут помнить, что я не последний политзаключенный в России», — отметил Ходорковский.
Был задан и напрашивавшийся вопрос о том, что лично Ходорковский испытывает к Путину после 10 лет тюрьмы. Бывший политзаключенный сказал, что не испытывает ненависти к российскому президенту: «Я отдавал себе отчет, еще когда занимался крупным бизнесом, что я занимаюсь жесткими играми. По отношению ко мне эта жесткость была несколько расширена. Но в то же время мою семью эта ситуация никогда не касалась. Это позволило мне не воспринимать противостояние слишком эмоционально. К моей семье относились по-человечески, поэтому я оставил проблему взаимоотношений в прагматической сфере. А это не предполагает мести и ненависти. Да, эти правила мне не нравятся. Но ничего не поделаешь».
Вновь Ходорковский объяснил общественности важность аспекта непризнания вины в прошении о помиловании: «Впервые о такой возможности (подать прошение о помиловании, не признавая вины. — Ред.) я услышал от своих адвокатов 12 ноября. Они приехали ко мне в колонию и сказали, что господин Геншер (экс-министр иностранных дел ФРГ. — Ред.) говорит о том, что Путин не ставит признание вины условием, и мне просто надо написать прошение о помиловании без признания вины. Для меня никогда не было проблемой написать прошение, потому что было понятно, что моя судьба и судьба моих товарищей в руках Путина. Без него ничто не изменится. Неформальностью было признание вины. Признавая вину, я играл бы на стороне тех, что говорил, что ЮКОС был безразмерной преступной группой. Я не мог так поступить с людьми, которые ни в чем невиновны. Только поэтому на протяжении последних пяти лет я отвечал отказом на предложение написать прошение».
Пресс-конференция продлилась чуть меньше часа, после чего Михаил Ходорковский с усталой, но счастливой улыбкой еще раз поблагодарил всех и попросил дать ему возможность уделить «совсем чуть-чуть внимания» частной жизни.
Борьба за свободу политзаключенных -- Владимир Владимирович Путин мог бы создать вам фронт работы на десятилетия, то есть посадить честного человека, как раз плюнуть. Сил нет у рашки, ну попутного ветра ВЕЛИКАЯ СЫРЬЕВАЯ ДРЕЖАВА.