Дело ЮКОСа

Премьер заявил, что Ходорковский находится в местах лишения свободы по приговору суда, поэтому «проблема не в том, когда его отпустят, а в том, чтобы подобные преступления не повторялись». После чего он попытался обосновать свою позицию, указав на причастность экс-руководителя нефтяной компании к неким убийствам. 

«Никто не вспоминает, к сожалению, — сказал Путин, — что в местах лишения свободы находится один из руководителей службы безопасности компании ЮКОС. Вы что думаете, что он действовал по собственному усмотрению, на свой собственный страх и риск? У него не было конкретных интересов. Он не главный акционер в компании. Ясно, что он действовал в интересах и по указанию своих хозяев. А как действовал? Там только доказанных убийств — пять».

Данное утверждение премьер попытался подкрепить конкретными фактами, поведав зрителям о злодеяниях, якобы совершенных по указанию менеджмента ЮКОСа. «Нужно было им присоединить к своему офису в Москве рядом магазин «Чай». Женщина возглавляла это коммерческое малое предприятие. Вызвали, потребовали отдать. Не отдала — киллер застрелил ее прямо на лестничной площадке на глазах у собственного мужа.

Мэр города Нефтеюганска, где осуществлялась основная производственная деятельность компании ЮКОС, — что он требовал от компании? Налоги платить. Убили. Те люди, которыми пользовались руководители службы безопасности для организации убийств — семейная пара, — начали шантажировать их, требуя себе долю в бизнесе. Убили».

Путин не забыл подчеркнуть, что все это «доказанные преступления, доказанные в ходе следствия и судебного разбирательства». Правда, так и осталось непонятно — при чем здесь Ходорковский, который, как известно, оказался в тюрьме за экономические «преступления». 

Глава правительства РФ уже не первый раз заявляет о причастности Михаила Ходорковского к убийствам людей. Впервые эта идея была озвучена им 7 октября, в рамках встречи с российскими писателями, пришедшими поздравить его с днем рождения. По словам пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова, премьер сказал, что, «упоминая о Ходорковском и других фигурантах этого дела, главное — помнить, что они были причастны к убийствам людей, и это было доказано судом».

Следующий раз глава правительства вернулся к этой теме в ходе недавнего брифинга с французскими журналистами. Отвечая на вопросы представителей прессы о деле Михаила Ходорковского, он сравнил бывшего главу ЮКОСа с известным гангстером Аль Капоне и пирамидостроителем Бернардом Мэдоффом. Он подчеркнул, что к экс-руководителю ЮКОСа у государства есть претензии «с точки зрения покушения на жизнь и здоровье конкретных людей в ходе их так называемой коммерческой деятельности. Эти деяния, эти эпизоды доказаны судом». 

Напомним, в мае 2005 года Мещанский районный суд Москвы признал Михаила Ходорковского виновным в мошенничестве, присвоении чужого имущества, неуплате налогов и других преступлениях, осудив его на 9 лет лишения свободы. Кассационным определением Московского городского суда от 22 сентября 2005 тюремный срок был снижен до 8 лет. 

3 марта 2009 года в Хамовническом районном суде Москвы начались слушания по новому уголовному делу. Ходорковскому были предъявлены обвинения в хищении 350 млн тонн нефти — фактически всей добытой ЮКОСом нефти в период с 1998 по 2003 годы.

Ни в одном из этих уголовных дел об убийствах не говорится ни слова. 

Еще один вопрос, который был поднят премьер-министром, касался судьбы огромных финансовых средств, вырученных государством в результате распродажи активов ЮКОСа. Владимир Путин заверил, что ни одна копейка не пропала зря — все пошло во благо народа. 

«Реализованные от продажи активов компании ЮКОС средства поступили в бюджет, — рассказал глава правительства. — Когда это произошло…, я убедил своих коллег в том, что мы не просто должны погрузить эти средства в бюджет и там растворить или отправить их в резервы…, но использовать их в тех направлениях, которые являются наиболее острыми».

По словам Путина, на деньги ЮКОСа был сформирован Фонд жилищно-коммунального хозяйства, в который направили 240 млрд рублей.

«Результатами работы этого фонда воспользовались уже 10 млн человек, которым отремонтированы дома и квартиры, 150 тыс. будет переселено в новые дома из трущоб. Фонд будет функционировать и дальше. Эти средства пошли также на благоустройство в городах и поселках Российской Федерации», — заявил премьер. 

Людмила Алексеева, 
председатель Московской Хельсинкской группы

Сам Михаил Ходорковский недавно высказывался в том духе, что пока Путин остается у власти, ему из тюрьмы на свободу не выйти — что-нибудь придумают. Так оно, видимо, и есть. Если бывшего главу ЮКОСа не осудят по нынешнему обвинению, могут инкриминировать организацию убийств. Путин как раз это и имел в виду.

Сейчас общественное мнение склоняется на сторону Ходорковского. И Путин не может этого не знать. Согласно исследованиям «Левада-Центра», если после первого процесса экс-руководителю ЮКОСа сочувствовало около 30 процентов опрошенных, то перед вторым уже более 67 процентов. 

Поэтому у Путина в этом плане сейчас сложное положение. Ему необходимо что-то выдумывать. Вот он и придумал, что активы ЮКОСа пошли на ЖКХ. Но, во-первых, на самом деле эти активы перешли «Роснефти» Игоря Сечина. А, во-вторых, сейчас не 1917 год, чтобы апеллировать к тому, что отняли у богатого и поделили! 

Нефть с начала 2000-х годов стоила очень дорого. Лучше бы меньше грабили и направляли на ЖКХ эти деньги.

Вадим Клювгант, 
адвокат Михаила Ходорковского 

Нынешнюю публичную оценку премьера дела Михаила Ходорковского надо анализировать по совокупности с его ответом на похожий вопрос, который пять дней назад задавался в Париже. Тогда он тоже довольно обстоятельно комментировал — живописно, с примерами, аналогиями, упоминая Мэдоффа, Аль Капоне, какого-то хакера. Оба выступления сопровождались многократными ссылками на то, что все делалось, делается и будет делаться исключительно в соответствии с российским законом. Такое количество ссылок на закон само по себе показательно — если все делается по закону, нет необходимости каждый раз об этом напоминать, не так ли? 

Потому что нет там ничего по закону. И я сейчас даже оставляю за скобками вопрос о доказанности, точнее, о недоказанности вины Михаила Ходорковского или кого бы то ни было еще в совершении всех тех многочисленных деяний, о которых говорит премьер-министр. Это отдельный разговор. Никто вину не признал. 

Но дело даже не в этом. Нет никакого приговора суда, тем более вступившего в законную силу, и более того, даже никогда не было обвинения Ходорковского ни в краже денег у народа, ни во всем остальном другом, что ему приписывает глава правительства. 

Поэтому ничего похожего на действия в соответствии с законом в отношении Михаила Ходорковского не было и нет. 

Вообще, сам по себе характер этих ответов Путина на два последних вопроса о Ходорковском — недавно в Париже и теперь в Москве — это типичный, классический пример рассуждения «по понятиям». «Вы же понимаете, — говорит премьер-министр, — какие у нас на самом деле к нему претензии. Ну, вот мы там в приговоре написали, что сумели. И с Аль Капоне так же было, — говорит Владимир Владимирович. — Но на самом-то деле мы же все понимаем, какие у нас к нему претензии». 

Однако даже «по понятиям» ничего не складывается и ничего не склеивается. Когда «по понятиям» человека за что-то наказывают, то его наказывают один раз. Сильная сторона отмеряет ему то, что считает нужным, и говорит: «Вот, мы тебе предъявили — ты теперь наказан». К Ходорковскому предъявили претензии и наказали исключительно «по понятиям», а теперь в Хамовническом суде делают то же самое второй раз. 

В истории человечества, может быть, по пальцам одной руки можно пересчитать случаи, когда с врагом власть расправлялась один раз, а потом еще вдогонку добавляла за то же самое. Если в этих категориях рассуждать, то происходит именно так. 

Почему появилось обвинение в еще одном каком-то хищении? Почему появились еще какие-то потерпевшие, кроме людей, которым уже все роздано по справедливости, о чем сегодня мы узнали? Так «по понятиям» не бывает. 

И получается в совокупности, что ни по закону, ни «по понятиям» ничего ни с чем не сходится. 

Что же касается фактов, то они либо отсутствуют, либо передернуты. Но вот если бы власти честно рассказали, почему и в чьих интересах — не чьими руками, а в чьих интересах — осуществлялось разграбление ЮКОСа под видом банкротства, когда силе задешево достались самые вкусные куски, и в каких карманах по дороге это осело. Рассказали бы, как до сих пор Россия, а значит, и россияне-налогоплательщики, расплачивается и еще будет расплачиваться за последствия всего того, что натворили с ЮКОСом. Вот это были бы факты. Они бы и подлежали оценке, и надеюсь, что их оценят с точки зрения того, кто и в чем там виноват. 

По закону, а не «по понятиям». 

Михаил Делягин, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации

Гражданин Путин путается в показаниях. При этом хочу заметить, путается в последнее время все чаще и чаще. Откуда взялась сегодняшняя новая версия у Путина, остается только гадать.

Но давайте по порядку. Напомню, Фонд жилищно-коммунального хозяйства изначально создавался из расчета 40 млрд рублей, а уже потом, в конце 2006 года, Минфин в него засунул еще 280 млрд рублей. Причем эти деньги были не от продажи ЮКОСа, а из бюджета. 

Опять же хочу напомнить, что делалось все это впопыхах, а решение запихнуть 280 млрд в этот фонд позволило спасти руководство Минфина от увольнения — иначе они бы не выполнили плана по доходам. 

Большинство экспертов его работу до сих пор считает неэффективной, а сам фонд — самым неуправляемым в России. Там было множество скандалов с огромными бонусами работникам.

Куда пошли средства от продажи ЮКОСа, точно не могу сказать. Возможно, транзитом через бюджет в фонд ЖКХ, возможно, на зарплату ФСБ. А скорее всего, в Стабилизационный фонд, деньги которого затем были закачаны в американский рынок, который впоследствии благополучно рухнул. Так или иначе, но деньги были потрачены неэффективно, поэтому говорить о пользе, полученной от продажи ЮКОСа, просто глупо.

Обращение Михаила Ходорковского к судье Хамовнического суда Виктору Данилкину

Ваша честь, как Вы слышали от нас на предварительном судебном заседании, мы просили Вас в качестве одного из свидетелей вызвать Владимира Владимировича Путина. И для того чтобы нам, когда дальше подойдет время до аргументации этого приглашения, не беспокоить суд необходимостью истребовать или приобщить какие-то документы, я просил бы уважаемый суд при наличии такой возможности ознакомиться с сегодняшним выступлением Владимира Владимировича. В котором он пояснил публично, что ему известно: деньги похищены не у лиц, которые являются потерпевшими по данному делу, а у иных лиц. И этим лицам они, по его указанию, возвращены в той или иной форме. 

Поскольку иного источника и иных средств у меня и у ЮКОСа, кроме нефти, добываемой ЮКОСом, сторона обвинения не обнаружила, то очевидно, что Владимиру Владимировичу известны некоторые обстоятельства, скрываемые от суда стороной обвинения и которые суду было бы небезынтересно узнать. Чтобы, во всяком случае, не разойтись с официальными заявлениями председателя правительства. 

Также, Ваша честь, если у Вас будет такая возможность, я просил бы Вас именно из тех соображений, о которых я говорил ранее, ознакомиться с выступлением Владимира Владимировича Путина, где он не только сказал о том, что я был осужден в первом процессе за совокупность преступлений, но и раскрыл эту совокупность. 

Ваша честь, не вдаваясь в обсуждение, реальная эта совокупность или надуманная, Вы как юрист, несомненно, обратили внимание, что она — часть этой совокупности — противоречит, либо исключает, обвинению, предъявленному мне в данном процессе. Что, естественно, не может не представлять интерес для суда. Потому что самый осведомленный человек в государстве говорит о том, что либо я уже осужден за то, что рассматривается в данном суде — если это включено в данную совокупность, — либо то, что обсуждается в данном процессе, исключается тем, за что я был осужден ранее. Там речь идет о налогах… 

Ваша честь, это исключительно для упрощения нашего аргументирования, когда дойдет дело до того, чтобы просить Вас о вызове в суд председателя правительства. 

Во избежание риска оказаться правонарушителями, редакция «Особой буквы» вынуждена использовать применяющуюся на телевидении технологию правки текстов комментариев.