Громкое дело: Хромая лошадь

Все дороги ведут в Страсбургский суд

Я считаю, что в части требования гражданина к государству или к крупной международной корпорации должен быть суд присяжных в гражданском судопроизводстве. Потому что выиграть у крупной корпорации или у государства, где судит судья-чиновник, — вещь нереальная. Потому что судья — он тоже чиновник, государственный служащий. Чтобы он укусил руку дающую, руку, его назначающую, — вероятность небольшая.

Мы имеем подобного рода судопроизводство в цивилизованных странах, в том числе в Америке. И в перспективе, конечно, остро стоит вопрос: если мы хотели бы независимое судопроизводство по такого рода делам, нам необходим суд присяжных. И тогда какая-то вероятность, серьезная вероятность появляется у потерпевших в требованиях против государства.

А так реальная картина — это, конечно, то, что мы здесь подаем и идем дальше в Европейский суд по правам человека. Благо, что вступил в силу 14-й протокол к Европейской конвенции. Это процессуальный протокол, который ускоряет судопроизводство и позволяет, в том числе, определенные формы воздействия на государство в части неисполнения судебных решений.

Российская Федерация сегодня только платит деньги и больше ничего не делает. Поэтому 14-й протокол позволяет влиять в части остального. Потому что это прецедентное решение. Европейский суд задумывался не как суд, который каждое дело рассматривает. Европейский суд — это прецедентный суд. Он рассматривает одно дело, и такого рода дела больше не должны появляться. Вот смысл Европейского суда. То есть однажды одно дело решили, и все. А не так, что это решили, заплатили, и заплати снова и снова. Смысл другой.

Если Российская Федерация позволяет себе нарушать те вопросы, где уже вынесено решение, тогда принимаются определенные меры. Поэтому так долго блокировали 14-й протокол. Потому что через рычаг Европейского суда можно нормализовать нашу систему. А это, конечно, существенно повлияет на коррупционную составляющую, на наших чиновников. И они так долго блокировали. Но сделать ничего не смогли, потому что Европа объединилась так плотно, что мы остались одними изгоями, одной страной, которая не ратифицировала 14-й протокол. И этот 14-й протокол, где есть все, кроме России, назывался «14-бис» — то есть без Российской Федерации.

Сейчас этот вопрос решен. И мы получили хороший инструмент воздействия.