Правозащита

В Чечне прокуратура не работает вообще — просто боится

Один из регионов, где наша организация работает на постоянной основе — это Чеченская Республика. Я не могу сказать, что проблема применения пыток там выглядит по-другому. Она выглядит просто более интенсивной. Там пытки применяются гораздо более широко, чем это происходит в других регионах Росси. И, на мой взгляд, если в других регионах России прокуратура работает плохо, осуществляя надзор за деятельностью правоохранительных органов, то в Чечне не работает вообще. В этом аспекте этой работы прокуратуры просто нет.

Следователи прокуратуры откровенно боятся расследовать пыточные дела. Я неоднократно сталкивался с тем, что следователь прокуратуры просто боится вызвать на допрос сержанта или рядового сотрудника патрульно-постовой службы, если речь идет о «первом полке», так называемых кадыровских подразделениях. При этом сотрудник прокуратуры — это обычно следователь по особо важным делам республиканской прокуратуры — откровенно говорит: мол, я ему пошлю повестку, он не явится на допрос точно, а меня, скорее всего, изобьют после этого. А если я дам поручение о его приводе сотрудникам ФСБ, то эфэсбэшники тоже его доставлять не будут. Потому что они жить хотят.

Вот так у нас выглядит проблема с пытками в Чеченской Республике. То есть федеральные органы власти там не только не хотят работать, не только плохо работают, они не могут работать.

Мы достаточно тесно сотрудничали и продолжаем сотрудничать с «Мемориалом». И в общем-то нашей проблематикой, проблемами применения пыток в республике, наиболее плотно занималась Эстемирова. И еще буквально два-три человека в «Мемориале», которые очень инициативно, очень мужественно, может быть, не всегда профессионально с точки зрения юридической, но достаточно грамотно для неюристов занимались этими расследованиями по пыточным делам.

То, что произошло с Эстемировой, по моему глубокому убеждению, связано именно с этим. Потому что те материалы, которые у нее были и с которыми сейчас там работают наши сотрудники, они в общем-то достаточно убедительно говорили о том, что заказы в целом ряде случаев по этим пыточным делам тянутся на самый верх, скажем так. Я сейчас не буду называть должность и фамилию, потому что приговора нет по этим делам и даже официальное обвинение не предъявлено. Но кто является заказчиком в этих делах, этой пыточной системы в Чечне, для нас достаточно понятно уже. Вопрос в том, чтобы это доказать.