Первая после вынесения приговора пресс-конференция адвокатов Михаила Ходорковского (Видео)

Юрий Шмидт, адвокат Михаила Ходорковского

Flash version 9,0 or greater is required

You have no flash plugin installed

Click here to download latest version

После приговора, да еще и до его завершения, нам часто задавали вопрос: а ждали ли вы такого результата? Ждали ли вы того, что приговор будет обвинительным? И ждали ли вы почти предельного срока наказания?

Вы знаете, для этого нужно быть профессионалом и хорошо знать материалы дела. Конечно, мы понимали, что никто из тех, кто инициировал и проводил это дело, не собирался играть на проигрыш, что процесс практически велся как игра в одни ворота. Но тем не менее даже при заведомо необъективном судействе нам удалось доказать, что, собственно говоря, никакого хищения в принципе не было. Нам удалось опорочить так называемые доказательства обвинения и показать их полную несостоятельность. И поэтому наша внутренняя адвокатская и юридическая сущность протестовала. И нам все время хотелось сказать, что нет, мы верим в оправдание, верим в то, что истина восторжествует. В самом крайнем случае мы испытывали настороженный оптимизм, но все-таки его испытывали.

По большому счету, оглядываясь назад, можно сказать, что никакого оптимизма не должно было быть, и надежды никакой не должно было быть. Потому что мы абсолютно уверены в том, что в тот момент, когда было принято решение о направлении этого дела в суд, было решено, какой будет приговор. Может быть, не во всех деталях, но в общем и целом. Может быть, срок еще не был известен. Тут интрига сохранялась до последнего дня.

Мы абсолютно убеждены, как сказал мой коллега, что приговор писался не в суде, а в другом месте. И я даже не убежден, что господин Данилкин лично распечатывал электронную версию на бумаге. По крайней мере хочется о нем как о профессионале думать лучше.

По сути своей участь подсудимых по этому делу была предрешена. Весь процесс — это свидетельство полной зависимости суда в делах, в которых присутствует интерес политической власти, а особенно высшей политической власти. О правосудии говорить не приходится. К сожалению, мы с вами живем сегодня в таком государстве, в котором суды встроены в ту вертикаль, которую мы на протяжении более десяти лет так старательно укрепляем. Кто-то активно, кто-то своим безразличием и полным непротивлением этому злу.

И второй вопрос, на котором я хотел бы остановиться. Каково, собственно говоря, было это влияние в той части, в которой оно проявлялось публично. А именно — многократные заявления высокодолжностных лиц нашего государства, включая и «национального лидера» и «главного президента» страны господина Путина, чему свидетелями вы были сами.

Некоторые склонны преувеличивать значение публичных выступлений господина Путина. Нет, я вполне согласен с недавно высказанным в очень интересной передаче радио «Эхо Москвы» мнением корреспондента газеты Los Angeles Times и корреспондента France-Presse, что публичные заявления Путина — это не влияние на суд, а это сигнал мировому сообществу о том, что я командую этим вопросом и я решаю, сколько сидеть Ходорковскому.

Фактическое влияние осуществляется иначе. Делается это не так откровенно и не так заметно. Но судьи, да и все, кто причастен к процессу судопроизводства, прекрасно знают механику этого дела.