Офицер Вооруженных сил РФ Константин Маркин знает не понаслышке, что такое российская судебная система и как жестоко она поступает с людьми, отважившимися на борьбу за свои права. Неудивительно, что, не найдя справедливости на родине, он, как и многие другие жители нашей страны, отправился искать защиты в Страсбург. И хотя для самого Маркина все закончилось благополучно — Европейский суд по правам человека удовлетворил жалобу военнослужащего, — его дело может аукнуться многим россиянам. Ведь именно по итогам этого разбирательства глава Конституционного суда РФ Валерий Зорькин высказал мнение, что Россия далеко не во всех случаях обязана исполнять решения ЕСПЧ.
Как отмечают эксперты, в настоящий момент КС РФ предпринимает попытки выработать своего рода защитный механизм от исполнения решений Страсбургского суда. И дело Константина Маркина в данном случае является лишь поводом активизировать работу в этом направлении.
Системный конфликт между судебной системой РФ и ЕСПЧ назревал давно. Российской стороне явно не по душе, что почти 30 процентов всех дел, рассматриваемых Европейским судом, инициировано нашими гражданами. Более того, власти не нравится, что многие из них заканчиваются в пользу истцов, нанося репутации отечественной Фемиды непоправимый ущерб.
Выносить сор из избы у нас не принято. Но ладно бы все заканчивалось лишь скандалом на всю Европу, так ведь Страсбург еще и заставляет вычищать авгиевы конюшни российского судопроизводства. А браться за метлы и лопаты ой как не хочется.
Да и в поддержании судебной гигиены в России мало кто заинтересован. История, которую рассказал Маркин, тому яркое свидетельство…
Константин Маркин, ч. 2
В 2008 году я был вынужден уволиться из Вооруженных сил по состоянию здоровья. За мной осуществлялась своего рода слежка, и в результате этой слежки я был сбит машиной, лечился в госпиталях и был уволен именно потому, что оказался ограниченно годен к прохождению военной службы.
Конечно, нельзя сказать, что эта слежка была официальной. Скорее всего, это была инициатива некоторых военнослужащих части, в которой я проходил военную службу. Я допускаю, что она велась с устного разрешения командира части — чтобы доказать, что я продолжаю жить со своей женой и именно она ухаживает за моим ребенком. Видимо, желая выслужиться перед командиром части, некоторые военнослужащие моей части приезжали в Новгород и фотографировали, где находится моя машина, хотя я не знаю, что бы это доказало. Однако такие факты были, и, в частности, недалеко от воинской части, где я проходил службу. Так получилось, что я пошел в воинскую часть, а в это время моя жена с ребенком находились неподалеку, поскольку я решил: пускай ребенок подышит воздухом. Тем более что я ни от кого не скрывал, что продолжаю общаться с женой. Да, нерегулярно, но жена встречалась и со мной, и с ребенком (я ее называю женой, чтобы было понятнее). И вот во время одной из таких встреч один из военнослужащих моей части, уже бывшей, решил запечатлеть это на фотокамеру. А когда я захотел выяснить, с какой целью он меня снимает, он попытался уехать и зацепил меня машиной, в результате чего я получил черепно-мозговую травму. Возможно, это было нечаянно. Но поскольку он старался как можно быстрее от меня уехать, то так уж получилось.
Когда проводились официальные проверки по факту моего невыхода на службу, мои сослуживцы писали то, что им велели. А в душе и в приватных беседах поддерживали. Говорили: ты молодец, борись. Потому что если ты не будешь отстаивать свои права, то кто же их будет отстаивать? Для начальников же, конечно, из хорошего военнослужащего я сразу стал плохим. Как в свое время мне сказал один из заместителей командира части: ты хороший специалист, классный, но раз уж ты начал бороться, то, соответственно, мы не можем тебя во всем поддерживать. Поэтому ты стал плохим военнослужащим.
Комментарии