Впрочем, начало заседания суда оказалось грустным. А именно: Конституционный суд отклонил ходатайство эсера Елены Мизулиной, просившей проверить законность деятельности комиссии, лишившей Геннадия Гудкова мандата. Об этом примерно в 10.30 утра заявил председатель КС Валерий Зорькин.
Зато запрос КПРФ и «Справедливой России», пожелавших выяснить, так ли уж безупречен закон о «О статусе депутата Государственной думы и члена Совета Федерации Федерального Собрания РФ», самый гуманный суд в мире все-таки рассмотрел. Заявителями выступили упомянутая уже Елена Мизулина, а также адвокаты Вадим Прохоров и Елена Лукьянова.
Мизулина в своей достаточно продолжительной речи озвучила некоторые важные нюансы. Во-первых, созданная в марте 2012 года думская комиссия по контролю за достоверностью сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемых депутатами, состоит, конечно, из 15 человек, но восемь из них — сюрприз — единороссы. Иными словами, в комиссии этой большинство представлено членами уважаемой партии власти. Стало быть, у кого надо, у того и найдут неподобающую статусу парламентария предпринимательскую деятельность. Работа у людей такая.
Во-вторых, госпожа Мизулина заметила, что нынешний способ лишения мандата до боли напоминает императивный мандат большевиков, посредством которого товарищи коммунисты «кошмарили» оппозицию.
Адвокат Елена Лукьянова заметила, что в нынешнем законодательстве нет правовой определенности. При этом она подчеркнула, что в судебном процессе нет противной стороны. «Дело рассматривается в порядке абстрактного нормоконтроля». То есть, если перефразировать речь Лукьяновой, просто хочется ясности. Однако из-за отсутствия той самой правовой определенности мечты о ясности все еще недостижимы.
Впрочем, противная сторона все-таки присутствовала на заседании КС. Был, например, единоросс Дмитрий Вяткин, категорически отрицавший политический характер лишения Гудкова мандата. Хотя очевидно, что, несмотря на разные мнения по поводу «революционной непримиримости» Геннадия Владимировича, о предпринимательской деятельности депутата когда надо, тогда и вспомнили. Мягко стелет единоросс Вяткин. А зачем стелет — невыносимая загадка.
Более того, господин Вяткин даже выдал смысловую загогулину, гуманизма неземного исполненную. Оказывается, депутатов мандатов лишают от чрезмерного желания помочь людям определиться: «Прекращение полномочий выполняет скорее восстановительную, чем охранительную или тем более карательную функцию, с помощью правовых средств восстанавливаются права того субъекта, которых он сознательно лишался, направляя в избирком заявление о том, что, например, не занимается предпринимательской деятельностью».
А вот у первого заместителя председателя комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам развитию гражданского общества Алексея Александрова настроение было не такое хорошее, как у Дмитрия Вяткина. Более того, Александров даже признался журналистам во время перерыва, что закон о «О статусе депутата Государственной думы и члена Совета Федерации Федерального Собрания РФ» все-таки не без греха.
Например, отвечая на вопросы представителей СМИ, заметил, что владение акциями депутатам не запрещается, а вот управление уже грозит лишением мандата. Управление народный избранник должен поручить другому человеку. Он даже может присутствовать на каком-нибудь заседании совета директоров, но молча.
Остается, конечно, неясным, что мешает депутату, невзирая на отказ от управления акциями, тем не менее влиять на процесс. Мало ли кто от чего отказывается. Бывает же, что семейные пары сугубо формально разводятся ради квартирных фокусов. Так и здесь. Правы, получается, уважаемые авторы запроса в Конституционный суд. Нет ясности.
Кстати, в общем и целом авторы запроса в КС не возражают против исключения из Госдумы за предпринимательскую деятельность. Мизулиной, Лукьяновой и Прохорову совершенно справедливо хочется всего лишь, чтобы процедура была понятной и четкой, а термин «предпринимательская деятельность» не был размытым.
Но, если посмотреть с другой стороны, почему депутат не может заниматься предпринимательской деятельностью? Парламентарии — представители народа, а не узкой прослойки «интересных людей»? Допустим. А бизнесмены — разве не часть того самого народа? Почему в Госдуме не могут присутствовать представители интересов бизнес-сообщества? Почему депутату можно зарабатывать деньги творческой или научной деятельностью, но посредством бизнеса категорически нельзя? К тому же, как отмечал Алексей Александров, депутат формально имеет право продавать нарисованные им картины. Но ведь продажа картин — тоже предпринимательская деятельность в каком-то смысле.
Может, пора уже отстать от депутатов и разрешить им заниматься бизнесом? Давайте все-таки придумаем более веские поводы для лишения мандатов.
Но все это мечты... А пока хорошо бы разобраться с неопределенностью нынешнего законодательства. Наступит ясность или нет — уважаемый Конституционный суд объявит не раньше чем через месяц.
Материал подготовили: Дмитрий Кириллов, Александр Газов
Комментарии