1 августа Осташковский городской суд в Тверской области приговорил к семи годам и одному месяцу лишения свободы Илью Фарбера — бывшего директора Дома культуры «Мошенский». Его уже второй раз, после возвращения дела из Верховного суда, признали виновным в получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями.
Общественность считает Фарбера невиновным, суд — наоборот. Однако постараемся отрешиться от конъюнктурного вопроса о виновности или невиновности осужденного и сопоставим мошенническое дело с большинством дел о коррупции госслужащих. Сравним цифры «добычи» должностных взяточников и размеры наказаний, которые им определяют суды.
Фарберу вменили в вину получение взяток на общую сумму 432 тыс. рублей. Для большинства населения России — цифра солидная. Однако на фоне тех сумм, которые фигурируют в большинстве дел о коррупции, она выглядит просто несерьезно.
Приговор же — опять-таки, на общем фоне большинства коррупционных дел — представляется исключительно суровым.
Еще по теме: судейский корпус в России переживает беспрецедентное омоложение. Но это не тот случай, когда приход молодых означает прогрессивный поворот. «Молодые волки» вроде питерской судьи Басмановой будут успешно вершить реакционное «басманное правосудие». (ДАЛЕЕ)
Во время первого процесса над Фарбером гособвинитель сказал историческую фразу: своими действиями подсудимый «поставил под сомнение и подорвал авторитет власти». Что ж, можно гордиться тем, что российская власть готова к безжалостному самоочищению. Но это не совсем так. Как показывает практика, к представителям настоящей номенклатуры отечественный суд несравненно более мягок и снисходителен. Не то что к, в общем-то, самому простому человеку Фарберу.
Так, в мае текущего года бывший мэр Южноуральска Владимир Гора был приговорен всего к семи годам условно за вымогательство взятки в виде доли в ресторанном бизнесе и самовольный захват земельного участка в центре города, квалифицированный по статье о должностном злоупотреблении. Гособвинение требовало 12 лет реального срока, но суд пожалел семерых детей осужденного и не стал разлучать их с папой.
22 февраля начальник районного отделения вневедомственной охраны Александр Ковнер — теперь уже бывший начальник — получил условный срок за то, что насмерть сбил семилетнюю девочку на улице села Родино Алтайского края. Страж порядка управлял машиной в нетрезвом состоянии. Однако Родинский горсуд не нашел оснований заключать офицера под стражу.
А вот из недавнего. 1 августа бывшего главу одного из сельсоветов Башкирии осудили за растрату: чиновник, видимо, увлекался творчеством Гоголя и принимал на работу «мертвые души», за которых и получал зарплату. Миякинский районный суд приговорил его к трем годам лишения свободы условно с испытательным сроком на два года и штрафу в размере 10 тыс. рублей.
В тот же день облегченно вздохнули и в семье Дмитрия Пугачева — бывшего председателя совета директоров ОАО «Белореченское автотранспортное предприятие». Он фальсифицировал протокол заседания совета директоров ОАО и продал часть имущества предприятия по заниженной цене, облегчив, таким образом, краевую казну на 27 млн рублей. Пугачева приговорили к двум годам лишения свободы условно.
Еще меньший срок — и тоже условный — получил бывший начальник ФКУ КП-4 УФСИН России по Адыгее Каплан Самогов, договорившийся организовать условно-досрочное освобождение одному из заключенных. Самогову назначено наказание в виде одного года шести месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком один год и штрафом в размере 100 тыс. рублей.
Как видим, тот, кто подпирает своими плечами вертикаль власти — «будь он военный, будь он статский», как писал поэт, может рассчитывать на снисхождение суда. И несущиеся с заснеженных вершин этой самой вертикали грозные словеса об искоренении коррупции не разрушают сложившейся идиллии. Коррупцию должностных лиц у нас выжигают каленым железом — условно.
Да и совершивший «бытовое» преступление госслужащий может надеяться на мягкий приговор. Российские колонии-поселения полны «аварийщиками», которые непреднамеренно задавили кого-то своим транспортным средством и получили за это несколько лет вполне реального срока. Но алтайский лихач Ковнер будет исправляться дома.
Конечно, не все так однозначно, и высокопоставленные госслужащие тоже получают реальные сроки. Так, бывший зампрокурора Кировской области Владимир Быков 1 августа был приговорен к четырем года колонии и штрафу в размере 4 млн рублей за получение взятки в 100 тысяч. Но столь суровый приговор в отношении элитария — скорее исключение, чем правило.
С большей охотой суды отправляют за решетку простых, нетитулованных граждан.
Так, 31 июля Пролетарский районный суд Тулы приговорил гражданина Аверкина, работавшего охранником кафе, к четырем годам лишения свободы в колонии общего режима за драку, в которой потерпевший получил тяжкие телесные повреждения (ч. 1 ст. 111 УК РФ).
Днем раньше в той же Туле, но уже в Центральном районном суде, был оглашен приговор 18-летнему Дмитрию Онищенко, который решил «погонять тачку в реале». «Не имея навыков вождения транспортными средствами, а лишь опыт компьютерных игр, не справился с управлением и врезался в стену здания д. 3 по ул. Менделеевской г. Тулы, после чего сразу же был задержан собственником транспортного средства», — сообщает портал прокуратуры. Несмотря на смехотворность ситуации, несостоявшийся угонщик получил совсем не детский срок — два с половиной года в колонии общего режима.
Денис Ицкович, более опытный водитель из Петербурга, 2 августа отправился в колонию-поселение на три года — за то, что сбил четырех человек на переходе.
Двумя днями раньше омич Сергей Мельников, в сентябре прошлого года сбивший двух женщин, приговорен к четырем годам и четырем месяцам лишения свободы.
Возможно, если бы эти «беспечные ездоки» работали в полиции или в мэрии, суд нашел бы возможность исправить их без изоляции от общества.
Нередко в местах лишения свободы оказываются многодетные отцы (а то и матери), инвалиды, тяжелобольные. В 99 процентах случаев это так называемые простые россияне. Когда суд выносит приговор «серьезному человеку», то, как правило, люди в мантиях очень внимательно оценивают состояние здоровья подсудимого (вынесет ли он тяготы неволи?), его семейное положение (не пойдет ли семья несчастного по миру?), деятельное раскаяние и многое другое. И, как правило, находит возможность проявить милосердие.
В общем, в России одновременно сосуществуют два правосудия. Одно — внимательное и гуманное — для элиты. Другое — механическое и жестокое — для всех остальных.
Беда все того же Ильи Фарбера в том, что он загремел по «элитарной» статье, тогда как по социальному статусу относился к числу «всех остальных». Результат налицо.
Материал подготовили: Игорь Волков, Владимир Титов, Александр Газов
Комментарии