«Лига избирателей» не признала, но признала победу Путина — такой вот парадокс

По данным «Лиги», которые подчеркнуто называют «выборкой» (намекая, что они не являются полными), Путин получил 53 процента голосов избирателей (официально — 63,6 процента). Отсюда двойственный вывод «Лиги избирателей»: хотя организация и не признает итоги выборов «честными, равными и справедливыми», но по ее же, «Лиги», выводам следует, что Владимир Путин и так победил в первом туре голосования.

Кстати, подобной оценки придерживается и ассоциация «ГОЛОС», также утверждающая, что Путин, хоть и с нарушениями, но победил в первом туре. Таким образом, пафос заявлений независимых от государства организаций, мониторивших выборы, сводится примерно к следующему: «Путин, конечно, победил, но не до такой же степени».

И тут уже не важно, будут ли члены «Лиги избирателей» для разоблачения фальсификаторов «обращаться в уголовные суды», как советует член организации политолог Дмитрий Орешкин, или махнут на это рукой. Понятное дело, что российская судебная система оценит представленные «Лигой» данные вполне предсказуемо, тем более что власти на самом высоком уровне заявляют: «Итоги выборов обсуждению не подлежат».

Важно другое: неутешительные коммюнике «Лиги» и «ГОЛОСа», несомненно, окажут деморализующее воздействие на общественность, на тех самых «городских недовольных», о которых с испуганным уважением говорил не так давно экс-заместитель главы Администрации президента Владислав Сурков.

В этом, наверное, главное эмоциональное отличие думских декабрьских выборов от выборов президента. Три месяца назад нарушения были видны, были наглы, особенно в Москве. Эти нарушения не встречали должного отпора — корпус волонтеров-наблюдателей еще только формировался, на многих избирательных участках, наблюдателями не прикрытых, царил полный беспредел. А в марте власть несколько поубавила свою наглость, где-то, само собой, помухлевала, но даже если и не мухлевала, будущее все равно одно: в любом случае у вас будет Путин, хоть с 64 процентами, хоть с 58, хоть с 52 — не суть важно.

И в этом главный казус ситуации: «Лига избирателей» не может выходить в своих оценках за пределы тех данных, которые имеются у нее в распоряжении на сегодняшний день, но это не всеобъемлющие данные — это действительно выборка. Ну не было наблюдателей от «Лиги» и смежных с нею структур не то что на всех УИКах и ТИКах России, а даже на их большинстве. Организаторы «Лиги», как честные и интеллигентные люди, руководствуются «выборкой», по которой у Путина вроде как 53 процента. Мол, наверное, есть еще что-то, чего мы не знаем, но то, что мы знаем, говорит о победе Путина в первом туре.

Не знают они, конечно, многого. Да, в Москве выборы прошли более-менее честно в плане стыковки протоколов УИК с данными, вводимыми в ГАС «Выборы». Сотни граждан пришли наблюдателями на участки 4 марта, нависли над «педагогами» и муниципальными чиновниками, окопавшимися в комиссиях, испугали их до смерти самим фактом своего существования, не дали врать и подтасовывать. Сломали привычную для Москвы схему переделки протоколов в ТИКах. Честь и хвала москвичам — на этом поле боя они победили.

Но уже в Питере ситуация была хуже: хотя жители Северной столицы тоже не робкого десятка и с гражданским достоинством у них все в порядке, масштаб волонтерства там был меньшим, чем в Москве, а главное, сотрудники комиссий не были столь напуганы, вели себя куда более развязно. Отсюда и большое количество несостыковок данных УИКов и ТИКов, представленных «Лигой» в финальных отчетах.

Однако масштабы фальсификации в Санкт-Петербурге и ряде других регионов, охваченных вниманием независимых наблюдателей, не таковы, чтобы опустить путинскую планку ниже 53 процентов, в чем «Лига» сама признается.

Однако сколько УИКов по всей стране не были охвачены независимыми наблюдателями? На какие огромные пространства России не проник «креативный класс», до скольких глав комиссий он не смог дотянуться? Сколько райцентров голосовали, имея в качестве наблюдателей лишь немощных старцев из КПРФ, вообще никак не контролирующих окружающую действительность? На скольких участках сидели лишь пенсионеры, которые не то что сфотографировать и переслать по электронной почте итоговый протокол не в состоянии — даже мобильным телефоном пользоваться толком не умеют?

Таких «мертвых зон» в России, как говорит молодежь, немеренно, даже если не считать пресловутую Чечню, в которой попробуй понаблюдай честно за выборами — окажешься в канаве с пулей в голове.

Каков процент Владимира Путина в этих мертвых зонах, в райцентрах Брянщины и Ставрополья, Кемерово и Тамбовщины? Думаете, там были наблюдатели, которые фиксировали, как рабочих цехами и заводами, солдат полками и дивизиями, зэков камерами и тюрьмами гонят на электоральный убой? Где-нибудь в Рославле Смоленской области кто-то сверял данные протоколов с участков с тем, что потом рисовали в ТИК? В Мглинском и Гордеевском районах Брянской области результат Путина близок к чеченским показателям — около 80 процентов — и это в сердце былого «красного пояса». Наблюдатели от КПРФ на участках, те самые старцы, которые «от Ильича до Ильича», забирали копии протоколов из территориальной комиссии утром (!) 5 марта. В ночь с 4 на 5 число они безмятежно спали — это информация, что называется, с мест, вести с полей. Эти «наблюдатели» знать не знают, что такое «Лига избирателей» и ассоциация «ГОЛОС», каковы передовые технологии фальсификаций. И знать — в силу возраста — не хотят.

«Мертвые зоны» российского выборного поля все еще слишком велики, а способы работы избиркомов, находящихся в таких бесконтрольных зонах, слишком хорошо известны, чтобы можно было говорить о каких-либо «реальных» процентах, кем-либо полученных.

Материал подготовили: Олег Савицкий, Роман Попков, Александр Газов