Особое видео: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

С Ющенко было удобнее, чем с Януковичем, ч. 1

ЛГ: Еще одна денежная тема, в полном смысле этого слова, — успех соглашения с Украиной. «Комсомольская правда» пишет, что по Черноморскому флоту и газу создана иллюзия, что у союза будут совет да любовь. Не тут-то было. «Испытав всплеск братских чувств, — я все цитирую, — к щедрой России с присущей ей прагматичностью, решила выторговать под шумок кое-что еще». Это не кое-что, а о-го-го. В общем, Украина требует от нас поделить зарубежную недвижимость, а заодно и Алмазный фонд.

ПШ: Насколько неожиданное требование? Это же проговаривается заранее. Странно все. Черноморский флот — понятно. Но давайте теперь еще и собственность делить СССР.

НК: Я не знаю, насколько это неожиданно.

ПШ: Не то чтобы неожиданно. Какие-то ющенковские импровизации у Януковича стали проявляться.

ЛГ: Почему же? Абсолютно экономическое требование. Все были когда-то владельцами зарубежной недвижимости.

НК: Я первый раз от вас слышу.

ЛГ: Это политика? Это экономика? Это что?

ПШ: Или игра…

ЛГ: Или игра. Мы вам, вы нам.

ПШ: Что вообще с Украиной происходит?

НК: Насчет игры. Я не совсем понимаю, о чем мы говорим. Я знаю игры в шахматы, в карты, в шашки. В домино знаю.

ЛГ: Это политические игры.

НК: Грязная игра такая.

ЛГ: Ну, не грязная, а полугрязная.

ПШ: Закулисная.

НК: Схватки бульдогов. Я могу высказать исключительно свою точку зрения.

ЛГ: Конечно.

НК: На мой взгляд, мы излишне переоценивали и излишне испытывали чувство эйфории, когда выиграл Янукович. Потому что Ющенко по сравнению с ним тот товарищ, с которым нам было удобно.

ПШ: Было никак несколько последних месяцев.

НК: Нам было очень удобно. Этот человек позиционировался у нас как потенциальный враг. Человек, который не позволил нам реализовать свои политические амбиции во время выборов. Когда закончилась оранжевая революция. Человек, который унизил руководство. И поэтому к нему было совершенно обоснованное чувство недоверия, недопонимания. Что касается Януковича — это наша кровь. Кровь от крови, плоть от плоти. Человек с востока. Это не западник, у которого жена американка. Это наш мужик.

ПШ: И жена у него не американка.

НК: И ничего. Как говорят, у него ходки. Ну и что. Тем ближе он к нам.

ЛГ: Но на Украине есть и восток, и запад. Поэтому какой-то кивок западный.

ПШ: Там еще и юг.

НК: И Крым.

ЛГ: Кивок западной части, может быть, этим и делают.

НК: Нет. Мы еще наплачемся от господина Януковича. Потому что Украина уже почти двадцать лет независимое государство. Янукович пришел руководить независимой страной, которая идет не по пророссийскому, а по проевропейскому, по проеврозападному пути.

ПШ: То есть Юго-Западного округа Россия не получит?

НК: Ни в коем случае. Мы думаем, что сейчас мы установим теплые и тесные взаимоотношения, объединим «Газпром» и «Нафтогаз», соединим две трубы, и у нас все будет хорошо. Нет, ребята.

ЛГ: А я вам скажу, что недавно, а именно — 27 мая, Украина сняла с повестки дня вопрос о вступлении в НАТО. Нет такого вопроса.

ПШ: С одной стороны. А с другой стороны, Янукович сказал, что наш курс — это ЕС. Евросоюз.

НК: НАТО — следующая ступень после ЕС. Рано пока. У нас, я ставлю себя на позицию украинцев, у нас на востоке огромный медведь. Монстр. Он, может быть, уже и дряхлый, из него, может, уже и пыль сыпется. И даже не песок, а гравий, но он еще что-то может. Он может показать нам еще кузькину мать, как было во времена Ющенко. И зачем его дразнить? Мы продлили на 25 лет срок аренды Черноморского флота.

ПШ: Это существенно?

НК: А я не уверен, что через 25 лет он понадобится.

ПШ: То есть они посчитали, что…

НК: Я сомневаюсь

ЛГ: Смотрите, Никита, есть же еще один вопрос, чисто экономический. Зачем Евросоюзу Украина? У них уже Болгария…

ПШ: У них есть Греция.

ЛГ: Не нужна им Болгария со своей экономикой. Зачем она нужна Евросоюзу?

НК: При чем здесь Болгария, при чем здесь Греция? Вы поймите, что Европа, что Соединенные Штаты, что Восток — все одинаково настроены против нас. Но это исторически. Это зависимость от предшествующего развития. Я могу сейчас сказать банальность, но мы всю дорогу воевали не с какими-то конкретными странами — не с Францией, не с Германией, не еще с кем-то. Мы воевали с Европой. Это у людей в крови. Тем более сегодня, когда вся Европа движется, независимо от кризиса, в позитивном направлении, вектор развития положительный, а мы, наоборот, скатываемся все дальше и дальше, мы сегодня никому не интересны. Ресурсы наши — да. Но мы без этих ресурсов ничто. А куда мы эти ресурсы денем?