«Мы за то, чтобы срочно принять решение о прогрессивном подоходном налоге… Почему 13 процентов налога берут и с бедного учителя, и с библиотекаря, с крестьянина и в то же время с олигарха? Почему с дивидендов олигархи платят 9 процентов, меньше, чем подоходный налог? Если Путину нравится Германия, то давайте сделаем так, как там: верхнюю планку поднимем до 30—35 процентов», — заявил бессменный лидер коммунистов.
Товарищ Зюганов апеллирует к западному опыту социального государства, достигшего наибольшего развития в странах Скандинавии и потому получившего название «шведский социализм». Суть этой социально-экономической модели состоит в том, что при сохранении частной собственности на средства производства, при минимальном вмешательстве государства в процессы купли-продажи значительная часть доходов частного сектора изымается в виде налогов. Эти средства перераспределяются на общественные нужды — будь то субсидии, обустройство объектов инфраструктуры или социальные выплаты (пособия, государственная пенсия и тому подобное). Такая формация подразумевает прогрессивную шкалу налогообложения: с того, кто имеет больший доход, взимается больший налог — как в абсолютном, так и в относительном измерении.
Сторонники «шведского социализма» хвалят эту модель за обеспечение «социального мира», преодоление массовой бедности и неравенства. Однако тут немало и критиков. Оппоненты справа заявляют, что «конфискационное налогообложение» душит экономическое развитие, поскольку предприниматели теряют мотивацию к расширению своего дела. Радикальные критики слева называют шведскую модель тактической уступкой капитала, притом что эксплуатация трудящихся частными владельцами сохраняется. Более умеренные левые отмечают, что основным объектом налогообложения оказывается не крупный бизнес, а наемные работники. Средства, изъятые у них в виде высоких налогов, возвращаются к ним в виде «социальных выплат».
Есть и чисто российский аргумент против введения дифференцированной шкалы. Дело в том, что прогрессивная шкала НДФЛ может привести к еще большей разнице, чем сегодня, в экономическом положении субъектов Российской Федерации. При предлагаемых Зюгановым нововведениях богатые регионы станут значительно богаче — НДФЛ поступает в региональные и местные бюджеты. Понятно, что дополнительные доходы получит бюджет Москвы, и без того небедный. А дотационным территориям, соответственно, и средств достанется меньше. Подобное положение вещей может усилить межрегиональную политическую напряженность. А уж любви к столице не добавит точно.
«Особая буква» обратилась за комментариями к Александру Широковских-Смирнову, члену Либертарианской партии и председателю совета Национальной ассоциации участников рынка электронных платежей (НАУРЭП). По его глубокому убеждению, идея Геннадия Зюганова противоречит принципам социальной справедливости. «Получается, если человек работает больше, то у него и отбирают больше. Например, один лоботряс кое-как зарабатывает 100 рублей и платит в виде налога десятку, а другой человек зарабатывает 1000 — и с него дерут 300 рублей. Где же тут справедливость? Если эта идея будет реализована, результатом будет одно — предприниматели станут уклоняться от налогов. «Черный нал», зарплаты в конвертах — все это хорошо знакомо», — считает предприниматель.
В то же время он находит определенный резон в позиции Геннадия Андреевича: «Любое общество состоит из богатого меньшинства и менее удачливого большинства. Поэтому во всем, что связано с социальностью, власть будет находить благодарную аудиторию. И всегда проще в чем-то урезать меньшинство, чтобы угодить большинству».
«Если человек более успешный, организованный, трудолюбивый — это еще не значит, что с него надо брать больший налог. Не станем забывать, что именно богатые двигают цивилизацию вперед, — рассуждает Широковских-Смирнов. — Все технические новинки, которые входят в нашу жизнь, создает капитал. Да, сперва они были игрушками для богатых, но поскольку предприниматели естественным образом стремятся к снижению издержек и расширению рынка сбыта, они становятся все более доступными. Так было и с автомобилями, и с компьютерами».
По мнению нашего собеседника, не следует переоценивать социально-регулирующую роль казны. «Надо разделить власть и деньги. Я бы не говорил, что бизнес оплачивает то, чтобы не было забастовок. Я не хочу никому платить, чтобы меня не трогали. Я работаю, кормлю себя и свою семью и создаю рабочие места, — говорит Широковских-Смирнов. — И если бы мне не приходилось платить налоги, я мог бы увеличить зарплату моим работникам на 40 процентов. То, что я не платил бы социальные налоги, — для тех, кто не работает, конечно, была бы трагедия. А те, кто работает, могли бы обеспечивать себе в будущем пенсию не 7 тысяч, а 70 тысяч рублей. Ну, или потратить, если они не захотели бы вкладываться в какой-нибудь частный пенсионный фонд, но потратить больше, чем они могут сейчас».
По мнению либертарианца, частная благотворительность обеспечивает потребности в социальном обеспечении лучше, чем казенные выплаты. «Вот альманах «Промышленная слава России». Русские предприниматели времен Империи строили церкви, приюты, школы, организовывали выставки, направляли средства на развитие искусства, науки. И капиталы шли по назначению, а не так, как сейчас, когда 80 процентов налогов идут на содержание чиновников, а 20, условно говоря, на содержание детского дома», — напоминает наш собеседник.
Материал подготовили: Виталий Корж, Владимир Титов, Мария Пономарева, Александр Газов
Комментарии