Особое видео: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Клятва Гиппократа, ч. 2

ПШ: Но тем не менее хотелось как-то оптимизма немножко подбавить в нашу беседу. Могу что сказать. Пока были закрыты границы, мы были уверены, что у нас плохая медицина. Просто знали наверняка. Как только открылись границы, мы поначалу в этом убедились, мне кажется. А сейчас, вы говорите, пошел обратный процесс. Стали возвращаться. И не только врачи, но и больные. Открытый мир.

ЛГ: Мы теперь тоже можем выбирать. И мы там не так уж плохо смотримся, если я правильно понимаю. Все доктора, которые туда уезжают работать, очень легко вписываются в эту систему. И они очень ценятся. Одно время в Канаде набирали докторов наших на пять лет работы в условиях Крайнего Севера. Почему наших? Потому что наши были ко всему привычны: зашить иглой рубленую рану на колене, как у нас обычно бывает. Американцы в обмороке.

МП: Было такое. Только без права остаться. Они потом должны были вернуться.

ПШ: Вахтовый метод.

МП: Пять лет там должны были работать наши доктора. Была такая ситуация. Сейчас, правда, не знаю, есть ли такая вещь.

ЛГ: А в вашем учебном учреждении обучаются люди из-за рубежа?

МП: Очень много.

ПШ: А из СНГ?

МП: Практически все из СНГ. У нас очень много из Казахстана обучается. У нас приезжают из Белоруссии, из Украины.

ПШ: А из Европы?

МП: И из Европы. Вот у нас на кафедре учились из Литвы, я помню, из Латвии. К нам приезжали учиться. У нас очень много учится из Пакистана, Йемена, доктора приезжают.

ЛГ: А так называемые развитые страны? Обмен опытом происходит какой-то?

МП: Мы больше тогда уже работаем на уровне преподавателей. У нас есть большие связи на разных кафедрах. Например, в пульмонологии есть французские школы. Есть нейрохирургия, директор института, академик Коновалов. Тоже все связи имеют. Это его кафедра.

ПШ: Михаил Иванович, а французы с немцами приезжают к нам учиться? Может, не к вам, а куда-нибудь?

МП: Нет, я таких докторов не видел, чтобы они к нам приезжали. У них своя система. Мы только недавно подписали Болонскую конвенцию. Наши документы, наши дипломы в Европе пока еще не проходили. Может, ради этого и вся реформа делается. Хотя по техническим направлениям уже все магистратуры существует.

В медицине немножко притормозили. Потому что надо ломать тогда всю подготовку врачей. И в институтах, и так далее. И сейчас идет разговор о том, чтобы ординатура была не два года, а по таким специальностям, как, например, нейрохирургия, кардиохирургия, — четыре года. Потому что за два года научиться всему тому новому, что сейчас имеется, — очень сложно. А вот за четыре года уже можно подготовить. И тогда, может быть, наши дипломы будут приравниваться и можно будет спокойно работать и не сдавать экзамены. И оттуда тоже врачи могут приезжать и работать, и их дипломы тоже у нас будут признаваться, как вы понимаете. Доверяют. У нас же привозят врачей на определенные хирургические операции, вы это знаете. Специалистов пульмонологии. У нас есть такие консультации.

Теперь есть телемедицина. Связи по Интернету. Мы спокойно с ними общаемся, если это нужно. Консультации на самом высоком уровне. И наши консультации, заключения там принимаются спокойно. У нас еще это не сильно развито, но подготовка детей для имплантации печени, детей раннего возраста с первых месяцев жизни — это очень серьезные вещи. У нас вот Сергей Владимирович Готье сейчас этим занимается. Институт трансплантологии. Директор института. Он оперирует детей. Старший возраст. Он опускается все ниже и ниже. Сейчас операции пошли такие. Раньше мы были вынуждены отправлять детей в Германию или Бельгию, чтобы там была пересадка.

ЛГ: А там своя очередь.

МП: Нет. Наших берут сразу. Это быстро делается. Там операции стоят на потоке. У нас почему-то лицензии нет на такие операции, кроме как у Готье. Но там масса каких-то моментов административных. Понять их не могу. А там самое сложное — выхаживание. У нас это не всегда серьезно идет. Так протокол обследования, который мы делаем у нас в России, там принимается сразу. И дети идут спокойно на все эти вещи. И потом, когда они приезжают и живут у нас, то наши каждые полгода или год обязаны этих детей смотреть. По Интернету передаем эти документы. И они нам полностью доверяют. То есть мы понимаем друг друга спокойно. И врач подготовленный работает абсолютно нормально с иностранными специалистами.

ПШ: И это приятно.

ЛГ: Ну что же, спасибо вам большое. И удачи.

МП: Спасибо. Дай Бог, чтобы у нас хорошо все было.