Дачная амнистия. Увеличение пенсионного возраста. Идея вступления России в НАТО

Не дачная. И не амнистия

Лев Гулько: Начнем мы сегодня с такой, как мне кажется, достаточно сложной темы, как дачная амнистия. Потому что никто точно не знает, что это такое. Ну, наш сегодняшний гость нам, наверное, объяснит. А вот любопытная история с Арбитражным судом Москвы, в который обратились потомки древних царей Рюриковичей с просьбой признать их право на Московский Кремль. Благодаря Рюриковичам страна узнала, что Кремль как раз официально не зарегистрирован. Это не самовольная постройка, но там что-то с документами не в порядке. С чисто юридической точки зрения, пишут средства массовой информации, Кремль — собственность России. Но это слишком общее понятие. И требуют оформить право собственности как полагается. Интересно, задают вопрос журналисты, успеют ли башни попасть под дачную амнистию. Сами Рюриковичи на трон не просятся. Их устроит кремлевская прописка. Они даже согласны на соседей, которые будут проживать в царских палатах.

Александр Газов: Имеются в виду, я так понимаю, Дмитрий Анатольевич и… Веселая история. А если говорить серьезно, то я считаю, что дачная амнистия сопровождает россиян на протяжении уже лет двадцати. Да? Буквально с развалом Советского Союза у нас начались эти дискуссии. И вновь это слово появляется в средствах массовой информации. Опять говорят о какой-то амнистии дачной. И снова за что-то приходится платить. Вроде бы история с Рюриковичами веселая. А простым людям — нашим гражданам — не весело. Им все время за что-то приходится платить. Вот объясните, что вновь происходит?

Алексей Корниенко: Во-первых, хочу сказать, что это упрощенное название — «дачная амнистия». На самом деле ни политики, ни люди, которые занимаются этим делом, не называют этот весь процесс дачной амнистией. Это Федеральный закон №93. Сейчас прочитаю его полное название (потому что тяжело запомнить): «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации по вопросу оформления в упрощенном порядке прав граждан на отдельные объекты недвижимого имущества». В чем суть этого закона? Вы помните, когда развалился Советский Союз и у нас в тяжелое положение попали коллективные хозяйства, совхозы и другие сельскохозяйственные предприятия, они своим работникам и тем, кто недалеко жил, стали выдавать земельные участки. Для решения жилищного вопроса.

ЛГ: На праве аренды?

АК: На праве собственности на тот период. Были случаи, и очень часто, когда люди просто захватывали земельные участки. И колхозы вообще развалились. Ничего совершенно не осталось. Земля пустует. Люди приехали, вбили колышки, возвели забор — и все. Потом эта лафа закончилась. Наступили другие времена, когда все это необходимо стало оформлять в собственность. Кому-то свидетельства о праве собственности и выдавались. Вы помните те первые документы: один листочек потертый. Потом со временем они стали недействительными. Это тоже нужно было оформлять либо переоформлять. В итоге у нас оказалось огромное число граждан, которые не оформили земельные участки, не оформили дома на этих участках. В связи с этим четвертой Государственной думой был разработан закон, который вступил в силу 1 сентября 2006 года. Практически четыре года этот закон работает. Но если подвести итоги… Давайте посмотрим, к чему все это привело. Люди обеспеченные, у которых стоит хороший коттедж, обнесенный забором красивым, естественно, все это оформили заемной суммой в упрощенном порядке.

ЛГ: Ну это просто занимался человек...

АК: Да. И прекрасно себя чувствует. У них есть свидетельство на право собственности. Замечательно.

АГ: А вот у тех, у кого этих денег не было…

АК: Да, Александр. Их оказалось порядка 10—15 процентов — тех, кто воспользовался этим законом. А вот остальные, когда попытались пойти по законному пути, не прибегая к помощи различных юридических компаний, которые работают именно в этой области, решили пойти своим путем, столкнулись с огромной проблемой. Во-первых, прежде чем оформить участок, нужно провести межевание, то есть определить границы этого участка. Пригласить контору, которая этим занимается… А этим сейчас занимаются в основном частные компании. Это стоит огромных денег. Судя по Ульяновской области, от которой я избран депутатом, это порой стоит намного дороже, нежели сам участок. Ладно, участок обмежевали. Следующее — это постановка на кадастровый учет, то есть присвоение кадастрового плана.

ЛГ: Кадастровый паспорт...

АК: Да. План и паспорт. Нужно занести в эту службу. Присваивается номер, выдается кадастровый паспорт. И здесь, говоря современным языком, собственник уже, извините, залетает на бабки. Его данные поступают в налоговый орган, и он платит налоги, уже исходя из той стоимости, которая определена в том или ином муниципальном образовании. Вы помните, три с половиной года назад, когда этот процесс в Московской области только начался, многие, кто оформил эти участки, стали получать уведомления о налоге на землю. Цифры просто огромные — буквально в десять раз выше, нежели годом раньше, когда этого еще не было сделано. И многие просто ахнули: а зачем нам тогда это надо? Ладно, оформили. На налоговую очередь поставили. Далее нужно зарегистрировать в Росреестре. Полтора года назад мы за это платили порядка 500 рублей, но потом правительство приняло решение, и сумму снизили до 100 рублей. Вот в чем все преимущество этого закона — в том, что с 500 снизили до 100 рублей. По сути, никак не уложитесь в две недели, чтобы оформить землю. Возьмем, к примеру, среднестатистического жителя Подмосковья. Решил он оформить землю. Провели межевание. Он приезжает в кадастровую палату. Первая у нас электричка во сколько? В пять утра начинает ходить. Вот он, допустим, едет в кадастровую палату. Приезжает в семь утра. Он уже записан сто шестидесятым. И все. Он может каждый день ездить в кадастровую палату. Сегодня стоит сто шестидесятым, завтра — сто двадцатым. И получается, что люди прибегают к фирмочкам, которые упрощенно работают.

ЛГ: Я вам так скажу, Алексей. Мы не обращались к фирме. Мы просто из своих же дачников наняли товарища (у нас садовый участок). Он договорился с обмерщиками, с этой компанией, которая приезжала и замеряла, на всех. Мне вот получение свидетельства на право собственности на мой дачный участочек (вернее, половину, поскольку половина принадлежит мне, половина — сестре) обошлось в 6 тысяч рублей.

АГ: Ну, может, для вас это не очень большие деньги, а для регионов — приличные. И ваш пример лишний раз подтверждает, что схема не работает.

АК: Это вы работали коллективом. Колхозом...

ЛГ: Да, конечно.

АК: А если действовать индивидуально, то это как минимум 20 тысяч. Минимум.

АГ: Сумасшедшие деньги.

АК: А может быть 100 и 120 тысяч.

ЛГ: Понятно. Закон не действует.

АГ: Что делать?

АК: Я полагаю, что нужно действовать следующим образом. Во-первых, нужно прописать, что все это оформляется бесплатно, за счет государства. Создайте институт собственников, о котором наша власть и наше правительство говорят уже в течение 20 лет. Нам нужно создать эффективный институт собственников. Оформить это бесплатно. Ведь для государства это не огромные затраты. Много говорят, вы, наверное, тоже знаете, о так называемом «одном окне». Вот мы собрали документы, принесли в «одно окно»... Не работает у нас эта система — в отличие от республики Беларусь, где намного проще. Принес человек, сдал, ему оформили. Заплатил пошлину — и к вечеру получил документы. Все. Вот это действительно одно окно, работающее для людей и во благо людей. У нас же это не одно окно — оно выливается в сто окон. Будете ходить сами — ничего не сделаете. Поэтому люди вынуждены прибегать к разным коммерческим организациям, которые это сделают. И проще, и меньше нервов потратишь на всю эту суматоху.

ЛГ: Если делать это бесплатно, то надо признать, что за месяц-два это не получится. Тогда ждите. Да?

АК: Да, здесь, конечно, нужно ждать… Но кто писал закон? Правительство. Если бы его писали люди, которые действительно сталкивались с тем бардаком, который творится у нас на рынке недвижимости, то нужно было бы прописать две недели. Нам две недели — давайте и государству поставим такие условия.

ЛГ: Единый штраф со стороны. Да?

АК: Да. Вы собрали документы, отдали — пожалуйста.

АГ: Это касается всех наших законов, которые пишет правительство. Оно вообще никогда не знает, как есть на самом деле.

АК: Мы хотели бы, чтобы было так. Но на самом деле все происходит совершенно не так.