Проблемы детских садов, дошкольного образования и педофилии

Детские сады: нет мест и кадров

Лев Гулько: Здравствуйте. Сегодня мы поговорим о нашем будущем — о детях. В качестве эксперта у нас в студии депутат Госдумы (фракция «Единая Россия»), член комитета по собственности, руководитель проекта «Детские сады — детям», президент общероссийской общественной организации «Воспитатель России» Екатерина Семенова. Здравствуйте, Екатерина.

Екатерина Семенова: Здравствуйте.

ЛГ: Как всегда, у нас три части. Поэтому давайте сделаем так: в первых двух частях мы поговорим о детских садах и детских организациях, а в последней части, которая тоже будет посвящена детям, как-то попытаемся их защитить от всяких нехороших людей.

Итак, детские сады. Тема актуальная. Не хватает почему-то детских садов. А в Советском Союзе, насколько я помню детство своего собственного сына, их хватало. Куда это все делось? Что произошло?

ЕС: На самом деле их начало хватать только во второй половине XX века. Если мы обратимся к истории и посмотрим, как развивалось российское дошкольное образование, то увидим такую картину. Конечно, сначала был всплеск, поскольку в послереволюционные годы пропагандировалось, чтобы дети росли в интернатах. И матери, которые их рожали, по сути, должны были быть «инкубаторами». Затем, в предвоенное время, начался спад и закрытие таких учреждений, поскольку на них элементарно не хватало средств и сама педагогика была еще в зачаточном состоянии. Поэтому эта тема получила свое развитие только уже в мирное время, ближе к 60-м годам.

Очень многие сегодняшние сады сохранились именно с тех пор, и, надо сказать, немало их них находится в достаточно хорошем состоянии. Это своего рода история дошкольного образования. И уже к 80-м, к середине 80-х, в соответствии с тогдашней стратегией государства, стремившегося охватить всех дошкольным образованием, детских садов стало очень много — порядка 89 тысяч.

В начале 90-х начались процессы приватизации, стала развиваться свободная экономика, предпринимательство. И как раз на этот период пришелся демографический спад. Большее количество садов простаивало. Я не исключаю и негативных моментов, когда власти просто наживались, продавая эти детские сады. И в это время мы потеряли больше 30 тыс. детских садов. Но, слава Богу, не все сады были потеряны безвозвратно, и большую часть можно вернуть. Что мы сейчас пропагандируем и успешно делаем: во всяком случае, за время реализации проекта мы вернули порядка полутора тысяч детских садов.

ЛГ: А сколько надо вернуть детских садов? Есть какие-нибудь цифры?

ЕС: На сегодняшний день эти цифры по большому счету нам не нужны. Почему? Потому что наше государство пропагандирует социальную ответственность бизнеса и участие бизнеса в социальных проектах. И мы выступаем за то, чтобы развивались и семейные детские сады, и коммерческие развивающие центры, и негосударственные формы дошкольного образования. Те вариативные формы, которые сейчас узаконены, дают родителям возможность выбора из большого спектра услуг, которые выходят за рамки обязательного дошкольного образования. Поэтому в данном случае я бы не ссылалась на цифру, характеризующую то количество государственных детских садов, которое нам бы хотелось сегодня иметь.

ЛГ: Мне кажется, что государство все-таки должно принять максимальное участие в развитии детских садов. Вот есть программа «Детские сады — детям». В чем заключается ее основная цель?

ЕС: Основная цель — это, конечно, возврат перепрофилированных детских садов, для того чтобы снять дефицит и ту большую очередь, которая образовалась сегодня.

ЛГ: Предположим, вернули...

ЕС: Вернули. Но уже на стадии работы над проектом мы поняли, что это не снимет проблем в дошкольном образовании. Потому что мы начинаем строить детские сады, мы их запускаем, а у нас не хватает кадров. А почему не хватает кадров? Потому что молодежь, вместо того чтобы, окончив вузы, окончив специальные заведения, идти в детские сады, идет торговать мобильниками.

ЛГ: Так ведь мотивации нет.

ЕС: Да, безусловно, мотивации нет. У нас изменилось отношение к дошкольникам. Изменилось, конечно, в первую очередь потому, что функционал по дошкольному образованию был отдан на самоуправление. И поскольку большая часть бюджетов на сегодняшний день дефицитная, внимание к дошкольному образованию, естественно, было снижено — в части финансирования такого рода проектов. Соответственно, мы и получили такую дыру. И наши цели, помимо возврата, — они, конечно, связаны и с проблемами мотивации, и с социальным пакетом дошкольных педагогов, и вообще с повышением престижа, статуса этой профессии.

ЛГ: А каким образом, кроме денег, можно повысить престиж профессии детского воспитателя?

ЕС: Мы сейчас ведем дискуссию на тему, каким образом уйти от той старой тарификации, которая предполагает низкую оплату труда дошкольных педагогов, и найти способ уровнять дошкольных педагогов хотя бы с учителями начальных классов. Потому что нагрузка практически та же. То есть психология детей этого возраста — она сопоставима с теми нагрузками, которые должен нести в это время педагог. 12 часов с малышами и пять-шесть часов с первоклашками — это адекватная нагрузка.

ЛГ: Давайте мы на этом закончим первую часть, а во второй части подробнее поговорим о финансировании и о частных детских садах.