Рассказ о фильме «Иркутское СИЗО. Территория пыток»

Сергей Беляк, о фильме «Иркутское СИЗО №1. Территория пыток», ч. 4

В мае месяце, после того как фильм вышел, была уволена исполняющая обязанности начальника Следственного комитета Иркутской области Алла Никонова. Я не думаю, что это было связано с фильмом, хотя, возможно, в какой-то степени и было. Так или иначе, Бастрыкин подписал приказ о ее увольнении. Был уволен следователь, который вел дело, от участия в котором меня отстранили. Кстати, мы даже в фильме упомянули это дело. Я сейчас умышленно не называю имен подсудимых, потому что важно совсем не это.

Мы упомянули это дело, потому что в ходе этого банального уголовного процесса заслушивались как жертвы пыток, так и сами палачи. Там выступил Фомин, известный под кличкой Бритва, через руки которого прошли десятки невинных людей, которых он пытал и насиловал. Потом он каким-то образом обратился к вере. Он считал, что взял грех на душу. Он раскаялся. Он давал показания на процессе по делу мэра Слюдянки (было такое известное дело несколько лет назад; мы упоминаем его в фильме) и выступил на этом суде. Мы попытались снять скрытой камерой (там запрещали съемки) это выступление, где Фомин рассказывает, что он пытал, как он это делал, по чьему указанию. По его словам, он делал это с подачи оперативников. Это страшно возмутило суд и прокуроров. Но если это ложь, если Фомин лгал, то тут же находились его жертвы! Они же это подтверждают. И не только на этом процессе, но и на других.

Почему этим не занимаются правоохранительные органы, хотя бы та же ФСБ? Ведь в Иркутской области нет шпионов. Вы не можете поймать никаких шпионов, так займитесь хотя бы этим! А они, повторю, выступили на пресс-конференции. Вся пресс-конференция фактически была посвящена фильму. Значит, фильм задел, затронул и их.

Я все-таки надеюсь, что Радченко уволят. Может быть, даже привлекут к уголовной ответственности. Взять хотя бы ту историю с несовершеннолетними детьми, о которой мы рассказали в фильме. Когда несовершеннолетние заключенные в одной из колоний под Иркутском устроили «бучу», как они это назвали, и потребовали, чтобы к ним приехал Радченко. Он к ним приехал. 40 человек детей, 14—16-летних подростков. И они сказали: «Уважаемый генерал, мы готовы работать и учиться, мы готовы жить нормально. Но не надо нас избивать. Прикажите охране, чтобы нас не били, чтобы нас не насиловали и чтобы нас не сажали в столовой за один стол с уже опущенными». Он выслушал все это и сказал: «Хорошо. Это ваши требования? Поселим вас в отдельный барак, чтобы вы больше никого не мутили». В эту же ночь приехал спецназ ФСИН в масках и касках. Выволокли этих ребят в одних трусах и майках на улицу, избили и привезли в СИЗО №1. Рассадили в камеры к взрослым. И оперативники дали указание насиловать этих ребят. В фильме есть показания одного из взрослых, который рассказал, как это делалось и по чьей указке. Но опять же никто это не рассмотрел. Даже сейчас никто за это не наказан. Этого как бы и нет.

Почему-то всех возмутила история зека, которого насиловали в камере. Взрослого зека. Начали кричать, что это, мол, фальшивка. А остальное осталось вне обсуждения. Их обсуждения, подчеркиваю. Общество это обсуждает. А правоохранительные органы нет. И прикрываются именем Чайки. Но, понимаете, жизнь показывает, что ничего не меняется. Значит, они не зря верят своему начальнику и уповают на него. У меня сейчас закрадываются сомнения. Мне казалось, что они все-таки больше бравируют. Но воз и ныне там. Никто не исправляет эту ситуацию, никто не наказан.

Все проверки носят формальный характер. Человек написал, что его изнасиловали. Приезжает прокурор, и следует заключение: факты не подтвердились. Такие затасканные формулировки. Я спрашиваю: а саму жертву опрашивали? Нет. А кого опрашивали? Сокамерников. Они сами врут — сами «опущенные», сами «разработчики». Опросили пару оперативников. Нет, у нас этого не было. Опросили врачей. Они говорят, что у него геморрой. «Да у него побои, множество побоев!» — «А может, он бился головой о стенку». До смешного доходит. Тюремный врач констатирует, что смерть человека наступила в результате падения с высоты собственного тела, с высоты собственного роста. Падает и головой бьется. И множественные раны и травмы головы. Человек повесился — говорят, самоубийство. А у него несколько борозд на шее. И опять никто ничего не делает.

Оперативники, которых вызвали в тот же суд, где выступал Фомин, подтверждают, что по иркутскому СИЗО в год поступает 1,3 тыс. жалоб на избиения. 1,3 тыс. жалоб! И по всем отказ. Это должно заставить задуматься. А Радченко говорит, что у них нет жалоб. Это криминал сам себя избивает. Это просто драки. Ну, хорошо, хоть одного накажите за драку! 1,3 тыс. жалоб за год, при том что сидят 2,5 тыс. человек. А Радченко говорит, что Беляк снял это на деньги криминала и что обычные, как он выразился, заключенные не жалуются. Но 1,3 тыс. из 2,5 тыс. — это как раз обычные заключенные, у которых нет хороших московских адвокатов. Олигархи там не сидят. Ноль целых и сколько-то там десятых процента местных олигархов. Воров в законе тоже ноль целых сколько-то десятых. Обычные люди.

Фильм сняли, и я надеюсь, что он даст свои результаты. И, может, заставит власть и общество в целом не только содрогнуться, но и наказать виновных, привлечь их к ответственности. Я готов участвовать в комиссии. Пошлите меня, господин Реймер, пошлите меня. Я не против вас. Я понимаю, что сейчас в тюрьмах делается много положительного с точки зрения содержания. Это неоспоримо. Но делается недостаточно. Большие начальники приезжают в тюрьму и устраивают разнос. Почему у человека три матраса лежит?! Значит, он криминальный авторитет. Но прежде чем устраивать разнос, господин полковник или генерал, поинтересуйтесь, может, у человека спина болит. Посмотрите на эти матрасы. Они как слежавшаяся солома. Может, ему врачи рекомендовали?

Можно сделать массу полезных дел. Можно, как в армии, обеспечивать питанием не силами тюрьмы, а через гражданские организации, выигравшие тендер. Это выгодно и гражданским организациям. Питались бы и сами сотрудники ФСИН. Порционное питание. Ведь тратятся огромные деньги! Посмотрите, в камерах нет холодильников. В «Бутырке» нет. Нет кондиционеров. Жара была, люди изнывали от жары. Комары. Нечеловеческие условия. Поэтому, когда Европейский суд наказывает за нечеловеческое содержание или отношение, — это правильно.

Откройте глаза! Давайте исправим. Наберите нас — журналистов, адвокатов. Мы пойдем, будем участвовать в этих комиссиях. Если генерала можно обмануть — честь мундира и все такое, то меня обмануть сложно. Я скажу, когда человек лжет. Вот к этому мы и хотели привлечь внимание своим фильмом.

Материал подготовили: Роман Попков, Алексей Козин, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Ольга Азаревич, Лидия Галкина, Александр Газов