Запрет на недвижимость за рубежом для госслужащих. Рейтинг вузов. Информационная демократия

Зачем вузам нужен рейтинг

ЛГ: Мы продолжаем разговор о сотрудничестве с заграницей. И речь сейчас пойдет об образовании. Были ведь и такие варианты — запретить учиться за границей?

ИБ: Были разные варианты, но тут сделали оговорку: для образования и здравоохранения мы все-таки имеем поблажки.

ЛГ: Уезжают туда люди учиться — не знаю, много ли потом возвращается. Есть ли вообще такая статистика? Оттуда кое-кто приезжает учиться к нам. При этом существует рейтинг вузов, и даже наш МГУ в этом рейтинге не на очень почетном месте.

И мы все время обижаемся (я имею в виду Российскую Федерацию), что это все неправильно и чистой воды политика. Поэтому наше Министерство образования собирается создать собственный рейтинг вузов, о чем недавно заявил сам министр образования. Вот давайте как-нибудь с этим разберемся. Что тут плохо, а что хорошо?

ИБ: Ничего плохого я пока от вас не услышал. Что касается рейтингов, то их достаточно много. Я считаю, что основным является рейтинг US. Есть также Шанхайский рейтинг. Опять же, в идее создания собственного рейтинга ничего зазорного нет. Другой вопрос, кто этот рейтинг будет читать, и кто с ним будет считаться.

ЛГ: Тогда у меня вопрос. Вот вы сказали: есть такой рейтинг, есть сякой. При подготовке этих рейтингов присутствует политика?

ИБ: Конечно. Политика присутствует везде. Ясное дело, что идет соревнование стран за привлечение к себе иностранных студентов. Назову только две цифры. Самый большой показатель в Швейцарии: там каждый шестой студент — иностранец. В Германии — каждый десятый. В тех же США — четыре процента иностранных студентов.

ЛГ: Они этим деньги зарабатывают?

ИБ: Это и деньги — они лишними никогда не будут. Но деньги здесь не главное. Это, если хотите, воспитание чужой элиты, которая потом в любом случае будет с симпатией относиться к стране обучения. Здесь очень большой политический аспект. Нельзя также забывать, что это и привлечение мозгов, ведь за границу уезжают те, кто знает языки, кто способен широко мыслить.

Возвращаясь к рейтингу нашего министерства, могу сказать, что я в этом ничего плохого не вижу. Однако всегда очень важно, кто считает, как считает, какие критерии положены в основу. И мне бы не хотелось подобной местечковости: мол, это наш ответ Чемберлену.

Наша задача — входить в международные рейтинги. И тут главный наш минус — именно научная составляющая работы. Мне кажется, по матбазе, по количеству студентов, даже по их качеству мы представлены весьма достойно. Но сочетание науки и внедрения ее в образовательный процесс — это то, что отводит наши вузы на задворки подобных рейтингов.

ЛГ: А для них это главный критерий?

ИБ: Это один из основных критериев не только для них. Невозможно представить себе образование, если оно не будет опираться на развитие научных исследований.

ЛГ: И что же нам делать? Нам чего не хватает — денег?

ИБ: Я не думаю, что нам не хватает денег. Просто мы должны несколько иначе расставить свои приоритеты. Есть все-таки образование разных уровней. Есть образование, которое должно готовить элиту. Знаете, жить на псарне — значит быть породистым. Это некое поколение, которое будет заниматься управлением государства, решать какие-то фундаментальные научные задачи.

С другой стороны, это не должно отсекать вузы средней руки. Ну и, конечно, нужно расправляться с вузами, которые давно забыли о том, что это такое — дать образование, и которые просто занимаются раздачей дипломов.

ЛГ: А конкуренция здесь имеет место быть? Между нашей системой образования, нашими научными кругами и их системой образования, их научными кругами?

ИБ: В том-то и дело, что мы вступили в жесточайшую конкуренцию. Причем мы конкурируем прежде всего за студента. Еще раз повторюсь, поскольку мы страна свободная, мы не можем взять и сказать: а вот мы запрещаем нашим студентам уезжать за границу. Это было бы ужасно.

Студент имеет право выбирать. Это очень хорошо, что студент может поучиться в нашем университете, поучиться год-два на совместной программе, на программе двойного диплома, в западном университете. Вернуться, пройти некие курсы в России. Потом, возможно, поехать для продолжения учебы в магистратуре. Подобный взаимообмен весьма позитивен для формирования нормального молодого поколения — профессионального поколения. И ограничивать это нет ни резона, ни возможности.

Другой вопрос, что мы должны быть конкурентоспособны. Мы должны быть готовы взять своего студента, привлечь его к нам и в этом международном взаимообмене обеспечить подготовку хорошего профессионала.

И последний момент. Мы должны быть конкурентоспособны в привлечении студентов из-за рубежа. И не только из стран Западной Европы. Нельзя терять и традиционные рынки. Мы должны признать, что даже постсоветские страны постепенно переформатируются и перенаправляются на те же страны Западной Европы и США.

ЛГ: Почему? Там дешевле? Там проще?

ИБ: Нет, я не думаю, что там проще. Наверное, все-таки проще в России, потому что нет языкового барьера. Я не думаю, что там или у нас дешевле, потому что образование в России достаточно дорогое. Наверно, свою роль тут играет элемент престижа. Поэтому здесь нужно бороться и за место в рейтинге, и за то, чтобы привлекать к себе студента.

ЛГ: Когда читаешь об этом в различных публикациях, складывается впечатление, что все упирается в деньги. Вот ребята уезжают туда, потому что там потом можно заработать, а тут научным работникам не платят совсем. Так какую роль играют деньги в мотивациях?

ИБ: Боюсь быть непопулярным, но мне не кажется, что главную. Когда мы смотрим на тех, кто зачастую уезжает, оказывается, что это дети состоятельных семей (и сами потенциально состоявшиеся люди). Не думаю, что они едут за валютой, или, как говорится, за длинным долларом.

ЛГ: Нет, я говорю про талантливых студентов.

ИБ: Мне кажется, люди едут скорее за интересной перспективой, за возможностью самореализации. Поэтому наша задача — дать эти возможности и перспективы в России, поддерживая при этом тесный международный обмен.

ЛГ: Такое возможно? На нынешнем этапе?

ИБ: Почему нет? Есть целая группа вузов, которые дают хорошее образование и вполне конкурентоспособны.

ЛГ: Хорошо. Вторую часть мы на этом закончим. Ну а третья наша часть будет посвящена информационной демократии.