Особое видео: Еженедельная передача RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Кто главнее, Медведев или Путин?

Flash version 9,0 or greater is required

You have no flash plugin installed

Click here to download latest version

Павел Шипилин: Добрый день. Сегодня у нас в гостях Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии. Прошу любить и жаловать. У нас Лев Гулько немножко приболел, и вместо него программу ведет Александр Газов, обозреватель «Особой буквы».

И начнем, пожалуй, с темы, которая близка Станиславу Белковскому. На этой неделе «Независимая газета» опубликовала статью «Тандем поделил площадки». Речь в этом тексте идет не о перераспределении обязанностей, а скорее о перераспределении влияния нашего тандема — президента Медведева и премьера Путина. Вот такая цитата: «Дмитрий Медведев и Владимир Путин, похоже, решили поделить площадки своих визитов и выступлений. Санкт-Петербургский экономический форум теперь закреплен за президентом, а Сочинский — за премьером». Так или не так, но интересно было бы послушать ваше мнение об этой проблеме.

Александр Газов: Хотелось бы добавить, что тема эта давняя и к ней периодически эксперты возвращаются. Аналитики спорят между собой, кто же главнее — Путин или Медведев? Раз вам этот вопрос близок, хотелось бы понять и разобраться. Кто же главнее?

Станислав Белковский: Сказать это довольно сложно. Только за счет небольших наноулучшений.

ПШ: Тем не менее вы ведь узнали.

СБ: На то я и специалист по Медведеву, чтобы узнавать даже тогда, когда это сделать невозможно. Мне кажется, что если бы вся проблема сводилась к распределению ничего не значащих форумов между членами тандема, то, наверно, было бы очень просто. На мой взгляд, суть в том, что в реальности никакого тандема не существует. Россия — страна монархических традиций. В ней центр власти может быть только один. С другой стороны, нет и личных противоречий между Путиным и Медведевым. Они действительно одной крови, и здесь Путин нисколько не пошутил и не попытался дискредитировать своего политического партнера. 

Другое дело, что Путин является помехой, гвоздем в сапоге в этой властной машине, поскольку это первый премьер за всю постсоветскую историю, который не несет никакой ответственности за свои политические действия. То есть главный бюрократ ни за что не отвечает. А когда главный бюрократ ни за что не отвечает, не отвечает и вся остальная бюрократия. В таких случаях борьба с кризисом, а тем более пресловутая модернизация, становится просто невозможной. Пока гвоздь не будет вынут из сапога, кризис власти не будет урегулирован в полной мере.

АГ: У меня возникает простой вопрос: что значит заявление Путина о том, что в 2012 году они с Медведевым обязательно разберутся и выяснят, кто же все-таки будет президентом. Они люди одной крови, одного полета, одной масти и так далее. Что это значит?

СБ: Почти ничего. Владимир Путин в очередной раз транслировал обществу, что вопрос о власти всегда, в любой стране решался кулуарно и представителями элит. А демократия — это только ширма. Ничего более он не имел в виду. Другое дело, что все любят цепляться к словам Путина и использовать их для построения собственных карьер. Особенно на Западе. Там можно додумать все что угодно. Многие журналисты и политологи этим и занимаются.

ПШ: Станислав, ваша точка зрения известна — вы считаете главной действующей фигурой Медведева.

СБ: Не совсем так. Я считаю главным президента. Независимо от его личных качеств.

ПШ: Это само собой. Мы же в президентской стране живем. Насколько эта игра между ними серьезна? Как, по-вашему, договариваются они, условно говоря, о том, чтобы Медведев с заявлением выступил по отношению к Ющенко?

СБ: Нет. Я думаю, не договариваются. Каждый живет по своей программе, и пересекаются они на конференциях. Не надо переоценивать объемы реальной власти, которая находится в руках этих людей. Власть в стране принадлежит некому неформальному контуру, который состоит из финансово-промышленных групп. Каждый, в свою очередь, контролирует определенный отряд бюрократии. Есть публичный контур власти — это президент, и есть не публичный — в виде этих финансово-промышленных групп. Не надо думать, что все вопросы в стране решаются Медведевым, Путиным и ими вместе.

ПШ: Эти группы обезличены?

СБ: Почему? Всем известные олигархи — пара десятков. Всем известные имена, начиная от Абрамовича и заканчивая Потаниным. Любые имена вы можете подставить, которые знает вся страна.

ПШ: Кто же устроил шоу в Пикалево? Дерипаска или Путин?

СБ: Шоу в Пикалево устроил Дерипаска вместе с Путиным. Для Дерипаски был важен пикалевский прецедент, чтобы возобновить кредитование его предприятий со стороны государственных банков. Позиция этих банков и их куратора — министра финансов Алексея Кудрина — к этому моменту была очевидной: денег Дерипаске больше не давать. Благодаря Пикалево это финансирование возобновилось. 

И все закончилось в пользу Дерипаски, а вовсе не против него. Деньги были получены еще накануне этой поездки. Но Владимир Путин решил поехать в Пикалево с одной целью — показать, что деньги получены благодаря его премьерской милости, и снизить народный протест. Он хотел разрушить условный рефлекс собаки Павлова, согласно которому выходишь на улицу — получаешь деньги. Но разрушить его он не смог. Народ у нас мыслит не двухходовыми комбинациями, в отличие от кремлевских стратегов, а одноходовыми: лампочку зажигают — слюна течет. Поэтому народ окончательно убедился после этой поездки, что не выйдешь на улицу — не получишь от этих людей ничего.

АГ: Вы в какой-то степени цитируете доклад Никиты Кричевского, который тоже говорит об этом.

СБ: Или доклад цитирует меня. Я говорю об этом с самих пикалевских дней.

АГ: То есть здесь Кричевский вторичен?

СБ: Нет. Мы не будем бороться за авторские права на совершенно очевидные вещи. С таким же успехом мы можем поспорить, кто первый сказал, что на улице +14.

ПШ: Насколько самостоятельная фигура Кудрин? Он частенько упоминается в связи с разрушением отношений с Белоруссией. Вы сейчас тоже его упомянули. Такое ощущение, что это такой монстр, который где-то за спинами у всех проводит самостоятельную политику. 

СБ: Как глава финансово-промышленной группы Кудрин абсолютно самостоятелен. Он сам принимает решения о судьбе этих предприятий, а также о мерах государственной финансовой поддержки, выделяемой этим предприятиям. Но как участник элиты, как участник общей игры он не самостоятелен. И ясно, что во всех сюжетах типа белорусского он просто играет роль «злого следователя», после чего Путин или Медведев имеют возможность сыграть следователя доброго.

АГ: Хотелось бы итоговый вопрос задать. Когда наступит тот момент, когда Медведев полностью почувствует поддержку элиты и сможет отказаться от Путина?

СБ: Это уже происходит. Медведев олицетворяет третий этап постсоветской государственности. Первый этап связан с Ельциным — это была первичная приватизация, начало утилизации советского наследства. Второй этап — Путин. Это внутриполитическая стабилизация, ликвидация демократии, что было неотъемлемой частью завершения утилизации советского наследства. И третий этап — Медведев и легализация элит на Западе. Он может избавиться от Путина в любой момент. 

Вопрос в том, нужно ли это делать? Должен ли он торопиться? Путин сегодня ему не мешает. В конце концов кто-то должен взять на себя ответственность за кризис. Путин и на работе-то появляется нечасто, предпочитая спортзал, бассейн, обмен часами с представителями трудового народа и так далее. Может, Медведев и его советники не вполне представляют эту картину. Но я считаю, что самой проблемы — убрать быстро Путина — для Медведева нет. Но со временем она появится.