Новый доклад ИНСОР. Катастрофа на «Фукусиме». Закон «О полиции» в действии

Закон «О полиции» в действии

ЛГ: Часть третья. Реформа МВД, закон о полиции. Вот первый вопрос. Закон о полиции вступил в силу, но, как говорят эксперты, в стране нет ни одного полицейского. Закон есть, полицейских нет. А то, что происходит сейчас, например та самая переаттестация... Пока идет переаттестация, перестали брать взятки, что, может, уже хорошо в какой-то степени. Это с одной стороны.

С другой стороны, народ недоволен. Потому что были правила игры, а тут — на тебе, снова надо стоять в очереди. Опять же непонятно, что делать. Жить по закону?

Наконец, как пишут эксперты, эта очередная переаттестация преподносится как способ избавиться от балласта, который накопился в органах. При этом мало кто задается вопросом, почему таких персонажей нельзя было просто уволить за недобросовестность, нечестность и некомпетентность. Вот такая ситуация. Есть закон, нет полицейских.

ЕГ: Что я могу вам сказать? Конечно, есть две вещи (и в докладе они обозначены), которые надо сделать в дополнение к этому закону. Потому что если ничего не делать, то последствия, как подробно показано у нас в докладе, будут очень простыми. Ничего не поменяется. Я думаю, переаттестация, если просто ее провести, закончится тем, что 95 процентов тех, кто служит в милиции, станут полицейскими. Уйдет какой-то очевидный балласт, но мы с вами прекрасно понимаем, что дело не в людях, дело в системе. Мы предлагаем две принципиальные вещи. Первое: отменить воинские звания. Все — капитан, лейтенант... И это не просто формальный шаг типа милиция, полиция. Нет.

ЛГ: Вообще отменить? Или оставить для высшего командного состава?

ЕГ: Отменить все. Всех генералов.

ЛГ: А как тогда?

ЕГ: Воинские звания должны быть в армии. Потому что если есть система воинских званий, то это означает, что вы нанимаетесь на службу на 20 лет. Как в армии. Вы высиживаете там три года и получаете еще звездочку, должность и прочее. Все должно быть переведено на контрактную основу. По найму. Вы хотите быть инспектором. Другие должны быть звания. Инспектор. Старший инспектор. Комиссар. Можно придумать, можно взять у Запада. Надо подумать.

ЛГ: Но там есть лейтенанты.

ЕГ: Послушайте, это не везде, во-первых. И потом, это другое. Это не означает, что… Обратите внимание, у них полицейские даже на совещаниях всегда в джинсах. И это важно даже не столько с точки зрения внешнего вида. Это важно с точки зрения того, что человек, который нанимается на работу в полицию, понимает, что он не более чем наемный работник. Если контракт с ним заключен на три года и эти три года он нормально поработал, контракт продлевают. Могут повысить — если нет, он спокойно, что называется, меняет работу. А все эти наши причиндалы?! Я окончил какое-то милицейское училище, стал лейтенантом и знаю, что через 20 лет уйду в отставку полковником. Вот это надо ломать, потому что как раз это и делает систему костной. И, кстати говоря, препятствует притоку новых людей. Вы понимаете, что это все действует по модели замкнутой касты.

Мы нуждаемся в обновлении. А система без воинских званий, она позволяет — при определенной политической воле — действительно привлекать гражданских, в том числе и на должности начальников.

И второй пункт, который мы предлагаем, — это децентрализация. Да, тяжелыми преступлениями и их расследованием, конечно, должна заниматься федеральная служба криминальной полиции. Это очевидно. Это дело профессионалов. Но все, что касается поддержания общественного порядка на улицах, мелких квартирных краж, регулирования дорожного движения, это местные дела. Должна быть муниципальная полиция, начальник которой избирается либо населением, либо депутатами местного муниципального образования. И это должен быть абсолютно штатский человек. Никаких генералов, полковников и так далее быть не должно.

Это, конечно, конкурс. Ты сдаешь экзамен квалификационной комиссии. Ты должен знать Конституцию, ты должен знать все основные законы, которые регулируют права граждан, и, разумеется, законы о полиции, и если ты это сдал, если у тебя есть опыт, то пожалуйста, можешь стать начальником полиции такого-то города или такого-то района. Это существенно меняет ситуацию.

ЛГ: А министр внутренних дел, он кто?

ЕГ: Это не принципиально.

ЛГ: Кем он руководит? Сейчас, как мне говорили эксперты, министр внутренних дел даже не может снять какого-то там начальника.

ЕГ: Министерство внутренних дел как таковое вообще не нужно. Потому что в той системе, которая сейчас есть... Сейчас, между прочим, у нас есть внутренние войска, которые подчиняются Министерству внутренних дел. И ими-то, в отличие от каких-то мелких начальников на местах, управляет как раз министр. Но что касается внутренних войск, то мы предлагаем создать национальную гвардию, которая подчинялась бы президенту Российской Федерации и могла быть задействована в случае каких-то стихийных бедствий или беспорядков, угрожающих конституционному строю. Это давняя идея, никем пока не реализованная, хотя никто пока не выдвинул и каких-либо аргументов против. Но такая гвардия — это не подразделение Министерства внутренних дел.

ЛГ: То есть не направлять туда ребят по призыву? Да?

ЕГ: Конечно. Это профессионалы. Так же, как и профессиональная армия, о необходимости которой уже все говорят. И в этом смысле Министерство внутренних дел вообще не нужно. В разных странах Министерство внутренних дел выполняет разные функции. Где-то оно отвечает за тюрьмы, где-то оно фактически является Министерством юстиции. В нашей системе, где есть Министерство юстиции, которое отвечает и за исполнение наказаний (и менять это, видимо, не надо), МВД просто не нужно.

ЛГ: Еще один вопрос в связи с этим. Хорошо, будем считать, что все сделано так, как вы предлагаете. Куда девать огромную массу высвободившихся людей?

ЕГ: Во-первых, не факт, что их будет огромная масса. Далеко не все, кто работает в милиции (теперь в полиции) на низовых должностях, берут взятки и так далее. Есть много достаточно добросовестных людей. Но проблема в том, чтобы был немножко другой отбор. Потому что сейчас отбор, еще раз повторю, механический. И туда попадут все — и белые, и черные, и чистые, и не чистые.

ЛГ: Но все-таки там собираются использовать какие-то полиграфы и что-то еще.

ЕГ: Мы с вами понимаем, что настоящая реформа полиции должна проводиться вместе с реформой во всех других сферах. Если мы сделаем настоящую муниципальную власть, тогда можно переходить на муниципальную полицию. При нынешней муниципальной власти это, конечно, невозможно.

ЛГ: Так все-таки куда девать?

ЕГ: Во-первых, значительная часть этих людей просто перейдет в полицию, доказав свою профессиональность. Сейчас в системе МВД у нас работает где-то около миллиона человек. Из них 200, 300, 500 тысяч наверняка могли бы работать и в новой системе. Кто-то может быть отправлен в отставку по выслуге лет. Кто-то может найти другую работу. Ведь это здоровый мужчина. А что у нас происходит с людьми, которые уходят в отставку после службы в армии? Они, как правило, находят себе работу. Разве это проблема? Кстати…

ЛГ: Им может помочь государство. Какие методы?

ЕГ: Если эти люди замечены в каких-то антиправовых действиях, то им, конечно, помогать не надо. Более того, их надо судить. Если люди просто не отвечают новым требованиям, но никаких претензий с точки зрения уголовного кодекса к ним нет, тогда им надо выдавать выходное пособие, как это делается при увольнении в гражданском секторе и в армии. Выдается выходное пособие, оказывается помощь в трудоустройстве, переобучении. Это естественно. Но для этого надо четко разделить эту массу людей на три категории: тех, кто пригоден к работе в новой системе; тех, кто непригоден профессионально, но кому надо оказать помощь; и тех, кого надо гнать метлой.

ЛГ: Спасибо вам огромное. Наша беседа подошла к концу. Сегодня у нас в гостях в качестве эксперта был член правления Института современного развития Евгений Гонтмахер. Спасибо. До встречи.