Национальной политики в России нет. Осень президента. Церковь и государство

Церковь и государство

ЛГ: Как утверждают те же эксперты, в последнее время, на фоне усталости президента и отсутствующей национальной политики, все слышнее становится голос церкви.

Ну, в России есть доминирующая церковь — Русская православная. И эта церковь все больше и больше пытается влиять на то, что происходит в стране. Не знаю, хорошо это или плохо, поскольку церковь — достаточно влиятельный институт.

Другой вопрос, что делают это иногда не очень ловко. Так, к числу последних событий относится предложение министра образования ввести в государственных школах молельные комнаты — не только для православных, но и для всех конфессий. Но это же государственные школы. И церковь, пытаясь влезть в государство, сама себя немножко дискредитирует.

ПС: На мой взгляд, насчет молельных комнат — не очень удачное решение, потому что далеко не для каждой религии подходит молельная комната. Получается, что при школах надо будет создавать крошечные церкви, а это весьма странно.

ЛГ: Ну, на втором этаже — православные, на третьем — иудеи, дальше — мусульмане, и так далее.

ПС: Тогда получится, что современная светская школа теряет свой смысл, поскольку в ней будет множество маленьких религиозных учреждений. Протестанты обидятся, скажут: а нам комнату? Буддисты обидятся.

Я думаю, что тут проблема следующая. То положение, в котором у нас находится церковь с 90-х годов, основано на некоем лицемерии. С одной стороны, государство у нас светское по Конституции. И государство притворяется, что церковь ни на что не влияет, и что церковь — всего лишь одна из общественных организаций.

С другой стороны, нельзя игнорировать тот факт, что это громадная общественная организация, чья история тесно связана с историей российского государства и русского народа. Поэтому, на мой взгляд, пора перестать лицемерить и придать религии официальный статус. Официальный – не значит государственный и не значит общеобязательный.

ЛГ: А какой?

ПС: Например, в Германии существует специальный религиозный налог, который вы можете платить по желанию в пользу вашей религиозной конфессии.

ЛГ: Десятина, скажем так.

ПС: Совершенно справедливо. Ведь религия, по сути, один из основополагающих институтов общества — такой же, как, допустим, медицина и образование. Тут, конечно, можно сказать: вот, мы не верим в Бога, а вы нам навязываете…

ЛГ: Ну да, есть такие: мы атеисты, и у нас свое общество.

ПС: Проблема заключается в том, что существуют и люди, которые не верят в медицину — во всяком случае, в официальную — и лечатся такими способами, которые я не решаюсь назвать в эфире.

Вполне возможно, есть и те, кто не верит в образование, полагая, что они и так очень умные. Ну и так далее. Однако общество поддерживает и образование, и медицину — в том числе, на государственном уровне, выделением финансов.

Я думаю, было бы целесообразно признать и религиозные конфессии — придать им именно такой статус, потому что вполне возможна ситуация, когда официальных конфессий больше, чем одна. Для России, по крайней мере, таковыми могут быть признаны православие, ислам суннитского толка, иудаизм и буддизм. Да и остальных, на самом деле, тоже можно добавить. И выделять на это, совершенно легально, финансирование.

ЛГ: Из бюджета?

ПС: Да, из бюджета.

ЛГ: За наши с вами налоги?

ПС: Да, совершенно справедливо. Гораздо лучше, если православные священники, а уж тем более, муллы, будут получать зарплату официально из государственного бюджета, чем (как в случае с исламом) из каких-нибудь странных фондов, которые явно будут работать не на Россию, а на другие страны.

И в этом нет ничего плохого или постыдного, потому что церковь — это важный институт. Конечно, мы каждому человеку желаем быть здоровым. Если человек за всю жизнь не обратился к помощи врачей, значит, он молодец — значит, хорошо следил за своим здоровьем.

Если человек сегодня не ходит в церковь или не присоединяется к той религиозной общине, к которой должен принадлежать, это его выбор. Но ведь однажды он может все-таки обратиться. И нужно, чтобы ему было куда пойти.

А иначе у нас постоянно будет вот это лицемерие. С одной стороны, мы говорим, что церковь — обычная общественная организация. А с другой стороны, осуждаем священника, который едет на дорогом автомобиле. Но общество же само подталкивает священника к тому, чтобы он искал себе спонсоров.

И есть те, кто находит хороших спонсоров, которые дарят дорогие автомобили и дома (далеко не все, понятное дело). И далеко не у каждого священника хватает такта понять, что дорогой автомобиль компрометирует его перед прихожанами.

ЛГ: И еще такой вопрос, как борьба за паству. Это ведь тоже некая конкуренция, которая будет идти внутри этих узаконенных четырех конфессий. И тут как раз возникает вопрос толерантности. Вот в Бельгии, по-моему, собираются ставить уже не рождественскую ель, а имитацию, чтобы не обидеть людей, которые верят во что-то другое.

ПС: Это тоже большая проблема, поскольку некоторые религии исторически находились в конфликте друг с другом. Но я не думаю, что в этом есть проблема с точки зрения борьбы за паству, потому что в современном обществе, в современном городе очень много людей, которые относительно редко ходят в церковь или какие-то иные молельные дома.

Так что и для православной церкви, и для ислама, и для буддизма, и для иудаизма имеется непаханое поле среди тех людей и народов, которые исторически принадлежат к этим религиям. Допустим, для православия главная задача сейчас — не привлечь мусульманские народы России в церковь, а удержать тех прихожан, которые есть.

Взять те же социологические опросы. У нас, к примеру, очень мало тех, кто посещает церковь каждую неделю. То же самое можно сказать и о других религиях. То есть, церкви нужно прежде всего воцерковить тех, кто искренне считает себя православным. Эта проблема достаточно остра для всех российских религий, кроме ислама.

Но для ислама это связано с тем, что те люди, которые исповедуют в России ислам, принадлежат, в основе своей, традиционному обществу. Я думаю, что как только экономический уровень жизни на Северном Кавказе поднимется, у них могут возникнуть схожие проблемы.

ЛГ: Спасибо вам большое. Напомню, у нас в гостях был Павел Святенков, заместитель главного редактора Агентства политических новостей. Спасибо вам большое.

ПС: Спасибо.

Материал подготовили: Лев Гулько, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Нина Лебедева, Мария Пономарева, Александр Газов